Но вот послышался орудийный выстрел. Оказывается, на нас шел бронепоезд. Мне не приходилось иметь дело с такими подвижными крепостями, но было ясно, что бронепоезд представляет большую опасность для отряда. Низкие песчаные холмы могли укрывать нас только от наблюдения, но не от огня с высокой насыпи.
Очевидно, бронепоезд пока что только разведывал путь. Выпустив с десяток снарядов, он ушел.
— Что будет, если белополяки начнут наступать с фронта, а бронепоезд зайдет к нам в тыл? — спросил у меня Бедик.
— Я уже думал об этом. Перспектива, что и говорить, неприятная.
— Разрешите мне, товарищ командир, подобрать несколько человек и разобрать железнодорожное полотно, — попросил помощник.
— А кого возьмете?
— Мы с Лацисом уже посоветовались. Если не возражаете, он вызовет из взводов нескольких коммунистов.
Я согласился. Только предложил Бедику взять для прикрытия отделение с пулеметом.
Бедик добрался до ближайшей сторожки путевого обходчика и достал там инструмент для разборки рельсе. Прошло часа полтора. Петрунькин подал сигнал о появлении противника. На его взвод наступало до роты пехоты.
И тут снова показался бронепоезд. Не открывая огня, он миновал место, где останавливался в первый раз, и скрылся между холмами. Через несколько минут оттуда донеслась пулеметная стрельба.
Посыльный, прибывший от Бедика, сообщил, что группе удалось разобрать путь на ближайшем мостике. Отделение замаскировалось в окопе и, когда из бронепоезда высадилась ремонтная бригада, обстреляло ее.
Через некоторое время, усиленно дымя, поезд опять вынырнул из-за холмов и, обстреляв нас, убрался к себе в тыл.
Ночь прошла спокойно. Рано утром на следующий день (Это было 27 августа) в расположение отряда приехал комиссар дивизии Верховский. Он выслушал доклад, одобрил наши действия, затем сказал:
— Противник старается охватить правый фланг. Чтобы избежать опасности, дивизия начинает отход к Двинску и займет оборону на его подступах. Вам надлежит отойти к хутору Покронишки и задержать там белополяков хотя бы до двенадцати часов дня. Это даст нам возможность закрепиться на новом рубеже. После двенадцати можете уходить самостоятельно. Вас встретят и укажут новое место.
Комиссар уехал, а отряд, скрытно оставив окопы, направился к хутору.
Осмотрев местность, я сразу понял ее преимущества. Хутор располагался на возвышении у скрещения двух глубоких и широких балок, уходящих влево. Справа от него раскинулось ровное поле, заканчивающееся болотом. Позади хутора — шоссе, проложенное по хвойному лесу. Перед лесом несжатый хлеб, что очень удобно для последующего отхода.
В центре хутора стоял двухэтажный каменный дом, окруженный густым садом. Рядом — несколько деревянных одноэтажных домиков, три скотных двора и два сарая. Настоящая крепость, труднодоступная для пехоты.
С чердака большого дома открывался великолепный обзор. Подход противника теперь будет виден за три — пять километров.
Мы с Бедиком организовали оборону, выставили наблюдателей. Лацис обошел все взводы, объяснил бойцам задачу, поговорил с коммунистами. Он предупредил о необходимости держаться до последнего, ибо от нашей стойкости будет зависеть оборона Двинска.
Скоро прибежал связной от Ильенкова. Командир взвода с одним пулеметом устроился на чердаке. Оттуда он заметил, как из деревни, расположенной верстах в трех, вышло до батальона противника с артиллерией.
Я поднялся к Ильенкову. В бинокль хорошо видна вражеская колонна. Через полчаса она будет здесь, и начнется бой. К противнику, конечно, подойдут подкрепления. А наш маленький отряд остался одиноким, без соседей, без поддержки с тыла и даже без всякой связи со своими. Но не это главное. Будь у поляков только пехота, ее бы мы легче отразили. Но артиллерия! Нам нечего было противопоставить ей.
Однако не будем падать духом. Постараемся задержать врага как можно дольше. Будем драться, пока останется узкая лазейка позади, чтобы можно было отойти.
Колонна белополяков уже в версте от хутора. Ильенков сам стал к пулемету и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул головой. Пулемет выплеснул сноп пуль. И сразу же колонна врага, изломавшаяся, раздробившаяся, схлынула с дороги.
— Не понравилось! А вот вам еще привет от бабушки, от дедушки и с полным почтением от меня, — приговаривал Ильенков, посылая новые очереди.
Придя в себя, белополяки растянулись цепью и стали медленно продвигаться к хутору.