В 12 часов должна начаться артиллерийская подготовка. Я связался с командирами дивизий, установил, что у них все готово, и вышел из блиндажа.
Что было дальше, не помню. Пришел в себя в землянке. Около меня сидела девушка-фельдшер.
— Очнулись, товарищ генерал! — радостно сказала она.
— Что со мной?
— У вас был тяжелый обморок. Мы даже, откровенно говоря, боялись за исход. Нет, нет! Вставать вам нельзя. Сейчас позову врача.
Звать не пришлось. Подполковник Винников сам зашел в землянку.
— Как вы себя чувствуете, товарищ генерал?
— Хорошо. Помогите мне дойти на энпе. Что там слышно?
— Все идет нормально. Полки уже заняли вторую позицию противника. А для вас готовы носилки, и вы сейчас отправитесь на другой берег.
— На какой еще берег! Мне нужно к себе! — Я попробовал встать, но ноги подкосились. Во всем теле появилась такая слабость, что не мог даже шевельнуться.
На моторной лодке меня перевезли на левый берег Днепра. Следующим утром дивизии корпуса уходили под Киев, а меня увозили в армейский госпиталь. Не сбылось мое заветное желание — участвовать в освобождении многострадальной столицы Советской Украины.
Только на четвертый день пребывания в госпитале врач впервые улыбнулся:
— Поздравляю, товарищ генерал!
— С чем?
— У вас появился пульс. Значит, будете жить!
— А воевать?
— Об этом говорить рано. Будем лечиться…