— Один, — заметив мой обескураженный взгляд, пропел он и для пущей наглядности помахал мне рукой, прогоняя.
Идиот.
Я всегда все схватывала на лету. Мне никогда не требовалось дважды объяснять одну и ту же тему. И тут просить еще раз не было необходимости. Я побежала. Хотя, скорее, дернулась бежать, потому что мои ноги еле приподнимались от земли.
Я обогнула дерево, все более и более уверенно чувствуя себя стоя, но я не знала, куда бежать, вокруг меня сверкали десятки заклинаний, повсюду были слышны крики и взрывы.
— Два. — Я вздрогнула и устремилась вперед, справа от меня были Рон и Флинт с задранной наверх маской, катались по земле, а затем аппарировали в неизвестном направлении. — Знаешь, — крикнул Пожиратель мне вслед, — я всегда думал, что газели более расторопные животные! — До чего же это был знакомый голос. Даже сквозь искажающую звук маску я улавливала знакомые мне интонации, но кто он, черт его побери, я не понимала. — Выходит, ошибался!
Кретин.
— Три, — в его голосе больше не было слышно веселья, только тихая угроза, и я побежала что есть силы.
Он начал палить по мне. В метрах от меня о деревья разбивались проклятия, Пожиратель бежал за мной, и я понимала, что он догонит меня. Это был лишь вопрос времени.
— Экспеллиармус! Остолбеней! Круцио! — я обернулась, послав сразу три заклинания, но он отбился от них, словно от брызг воды. В его глазах горел бешеный азарт.
Я чуть не споткнулась, когда перескакивала через поваленное дерево, оно все покрывалось какой-то желчью, даже думать было страшно, для кого она предназначалась.
— Арресто моментум! — слова ударили мне в спину, и, краем глаза заметив золотую с серебряными вкраплениями вспышку справа, я дернулась в другую сторону, откуда по мне и ударил лиловый луч.
Так всегда бывало. Каждый гребаный раз. Тело пыталось обмануть мозг — сначала ты не чувствуешь боли, ты только понимаешь, что удар состоялся, однако, проиграв в этом сражении, ушибленное место начинает болеть, ныть и пульсировать.
Дрожь прокатилась по всему телу, заставляя мою кожу гореть. Я не услышала, но почувствовала, как из меня вырвался хрип, словно меня окунули в воду, а затем пустили по ней разряд тока. Я попыталась сделать еще шаг перед тем, как все электрические разряды, блуждающие по моему телу, сконцентрировались в левом боку. И я споткнулась о… Я даже не поняла, обо что я споткнулась. В глазах резко потемнело, и я тяжело осела на мокрую, стоптанную траву.
Не до конца отдавая себе отчет, я потянулась дрожащей рукой к кровоточащей ране. Неверяще уставилась на грязную руку, теперь еще и покрытую багровой липкой субстанцией. Кровь. Моя кровь. Вот уже шесть месяцев мне удавалось избегать серьезных ранений.
Тогда-то я первый раз и послала к черту запрет Кингсли на аппарацию в середине битвы, к черту его неосуществимые надежды, что очередное сражение будет последним, к черту всех!
Я по-настоящему устала, и я не хотела умирать в этом лесу.
Я потянулась к палочке, выпавшей из моей руки, когда увидела его. Глаза Пожирателя, к моему удивлению, выражали шок, азарт развеялся, как развевается пыль с книг, если подуть, сменившись смятением.
На войне нет места смятению.
Я взмахнула палочкой, чтобы аппарировать, и, словно поняв это, он прыгнул в мою сторону.
Все произошло за одну секунду.
Тени начали стремительно окутывать нас, закрывая обзор на затянувшееся грозовыми тучами небо. Все мелькало: Пожиратель, схватившийся за мою ногу, его одержимый, сумасшедший темный взгляд, я, пытавшаяся отбиться от него второй ногой, а затем маска, слетевшая с лица, и его кривая ухмылка.
***
Lily’s Theme
Alexandre Desplat
Еще немного и меня бы вывернуло.
Я с трудом раскрыл глаза, но ничего не увидел, кроме бело-серебристого свечения.
Если я умер, то с этим будет тяжело свыкнуться. Голова раскалывалась, словно меня ударили по ней арматурой. Слева от меня что-то зашевелилось, а затем раздался срывающийся на хрип кашель.
Грейнджер. Ну конечно. Вечная причина моей мигрени. Причина этого белого све… снега… Снега?!
Я резко встал с колен, отчего весь мир перед глазами качнулся, так что мне стоило больших трудов сохранить равновесие и не завалиться на бок.
Кругом были лишь снег да пару лысых сосен, устремляющихся в серое, словно мутное, исцарапанное стекло — небо.
Всегда знал, что у Грейнджер извращенное представление о безопасности и комфорте, но это было уже слишком даже для нее. Однако очередной тяжелый кашель заставил меня опустить на нее взгляд.
Гриффиндорская принцесса, стоявшая на карачках и захлебывавшаяся собственной кровью. Как мило. Даже не смогла элементарно защититься. Я дал ей время сбежать. Я палил в соседние деревья — что еще нужно было этой любимице учителей, чтобы спастись?
Идиотка.
Но вместо того, чтобы почувствовать отвращение, наблюдая, как она вся в грязи истекает и плюется кровью, я почувствовал… К черту тебя, Грейнджер!
Словно в ответ на мои мысли она подняла взгляд на меня. Чего я точно не ожидал, так это увидеть безумную, кровавую улыбку на ее лице. Ее глаза заслезились, и она снова закашляла, а затем, шипя, села напротив меня, прислонившись к шершавому стволу дерева.
Поморщившись от большого количества телодвижений, она прижала левую руку к разодранному боку. Сквозь ее пальцы заструилась алая кровь. Не грязная. Просто алая. Как у всех.
Заметив мой взгляд, она вздернула подбородок и стерла замызганным рукавом мантии кровь с губ. Ее глаза блеснули необузданным диким огнем, словно бросали вызов мне. Мне — Драко Малфою.
Для нее это было будто игрой. Вечной, как время. Она ждала моего следующего хода.
— Малфой, — растягивая в моей манере гласные, произнесла она, склонив голову набок.
Что ж, Грейнджер, в эту игру мы играем оба и уже довольно давно. Правила мне известны.
— Грейнджер, — проговорил я, подражая ее тону.
Она медленно кивнула, словно подтверждая, что я не ошибся, что она и правда Грейнджер.
— Кажется, я давал газели возможность убежать?
— Видимо, я слишком прекрасна для интенсивного бега, — последнее слово она не договорила, сокрушившись новым приступом кашля.
— О, не льсти себе, грязнокровка.
— То были твои слова, не мои, — она облизнула пересохшие губы и хищно улыбнулась.
Я никогда не смогу себе объяснить, почему мои щеки вспыхнули.
Чтобы скрыть, Мерлин побери, смущение от назойливого, любопытного взгляда, я принялся отряхивать мантию от снега.
— Серьезно, Грейнджер? Из всех мест, где ты могла бы почувствовать себя в безопасности, ты выбрала дикий заснеженный лес? Я поражен. Я восхищен. — Ее тонкие аккуратные брови взлетели вверх, стоило мне произнести последнюю фразу. Она так странно смотрела на меня, даже не моргала, как будто я одновременно и глуп, и прекрасен. Как будто я идиот, но она этому безумно рада. — Твоим бесподобно неразвитым инстинктом самосохранения, — поспешно добавил я, улыбаясь одним уголком губ.