– Хорошо, детка, не волнуйся.
Женщина, провожаемая долгим взглядом старика, удалилась.
– Это ваша дочка?
– Да, здесь и зять и внучка. Вся семья.
“Какое счастье, что они у меня есть! – подумала Изольда. – Царство небесное Полине Михайловне. Какая она была умница, что тогда настояла, буквально заставила меня... А то я была бы одинока, как этот Герман. По-человечески его жаль, но уже поздно и не нужно что-либо менять. Зачем тревожить дочку – для неё её отец давно умер. А Герман, проживший всю жизнь в заботах лишь о самом себе, боясь трудностей, которые приносят дети, пусть останется со своими книжками. И в них черпает то, что ему теперь не достаёт в жизни.
– Но вы тогда говорили, что не замужем, что у вас нет детей, –настойчиво продолжал Герман. – Может быть это...
В его глазах прочиталась надежда.
– Нет, нет! Я потом скоро вышла замуж. Отца её сейчас нет в живых. Это просто случайность, что мы с вами встретились ещё раз. Спасибо Перрюшо. Мне пора. Прощайте.
Изольда тяжело встала и медленно пошла навстречу дочке, которая делала ей призывные знаки рукой.
1996 г.
ТРЕВОЛНЕНИЯ НА ТАМОЖНЕ
В 1980 году мы уезжали из СССР через пограничную станцию Чоп. В очереди на таможенный досмотр перед нами оказалась большая семья с многочисленной кладью. Мы приготовились к тому, что осмотр их вещей будет долгим. Однако, как только таможенники приступили к досмотру, вдруг внезапно заорал один из их многочисленных детей – мальчик лет З-4х. Не заплакал, именно заорал, исходя слезами. Никакие уговоры матери не помогали. Он орал так громко и истерично, что таможенники просто затыкали уши руками. Стараясь поскорее избавиться от этого ужасного крика, они весьма быстро и поверхностно провели досмотр и с облегчением выпроводили семью.
Однако, возбуждённые случившимся, видимо решили отыграться на нас, с остервенением набросившись на наши чемоданы. По чьему-то совету мы везли с собой консервы, надеясь немного сэкономить на первых порах свои скудные финансы. Консервы были немедленно отобраны, конфисковали две серебряные ложки, которые жена всё же засунула в чемодан, хотя я не советовал ей это делать. Придирались буквально ко всему. Но вот дело дошло до Торы.
– А это ещё что за книга? – с удивлением воскликнул таможенник.
– Это Тора. Для евреев она, как для русских Библия.
Таможенник начал о интересом рассматривать книгу в жестком;кожаном, тиснёном переплёте. Тора была естественно на иврите. Таможенник полистал несколько страниц. Проверил, не заложено ли что-нибудь между листами.
И вдруг он заметил единственную фразу, напечатанную русскими буквами: “Отпечатана в Варшаве в 1901 г”. Лицо таможенника побагровело.
– Вы что, хотели вывезти культурно-историческую ценность?!!! Ведь вас же предупреждали, что этого делать нельзя!!!
– Это не культурно-историческая ценность из музея. Это Тора моего отца. Он много десятков лет обращался к ней в своих ежедневных молитвах. Теперь она служит мне
– Смотри-ка, – таможенник обратился к своему напарнику, – что хотел вывезти этот...
– Да! За это мало не покажется!
– Но она мне необходима для ежедневной молитвы! – пытался слабо защищаться я.
–- Это объясните в суде!
Я посмотрел на жену. Она побледнела и была готова расплакаться. Явно нервничали дети.
– Ладно, – сказал я, – простите, я не знал, но раз это культурно-историческая ценность, передайте её в музей.
И тору бросили в огромный ящик с конфискатом.
В это время таможенники добрались до коллекции сына. 7 летний мальчуган не захотел расстаться со своей коллекцией, в которой было десятка два значков.
– Нельзяя!!! – загремел таможенник, держа в руках крохотную картонную коробку.
– Это же не культурно-историческая ценность, – пытался встать на защиту я. – Эти значки продаются в любом киоске Союзпечати по 10 копеек за штуку.
– Нельзяя...!!!
– Не трогайте – это моё! – закричал сын.
Но коробка вслед за торой полетела в ящик с конфискатом.
– Не расстраивайся, сынок, – пытался я успокоить ребёнка, – там, куда мы едем, я куплю тебе много значков. Они будут гораздо красивее этих.
И так с плачущим сыном мы сделали последний шаг на пути к другому миру. Через несколько дней в Вене, готовясь к отъезду в Италию, мы снова столкнулись с семьёй, знакомой нам по таможне.
– Рад за вас, что вы так легко прошли досмотр, – обратился я к ним, рассказав о наших мытарствах. – Вам так повезло, что именно в начале досмотра ваш малыш разревелся.
– Это не случайно он так разорался, – доверительно сказала мне женщина. – Меня можно осудить за это, но я в ответственный момент уколола малыша булавкой в мягкое место. Это, конечно, был плохой, но вынужденный поступок. Иначе у нас отобрали бы много того, что нам здесь пригодится. Когда сын вырастет, я ему обязательно расскажу об этом. Надеюсь, он поймет и простит свою мать.
2007 г.
ОДНОЛЮБ
Игорь был однолюбом. С тех пор, как шестнадцать лет назад они сыграли свадьбу с Татьяной, у него не было других женщин. Впрочем, их не было и до того. С Татьяной они познакомились в год окончания института, а через год поженились. Вскоре родилась их единственная дочка – Оля.
Татьяна... Игорь всегда считал, что ему в жизни страшно повезло. Это, как выиграть в лотерею “Волгу”. Красивая, умная, рассудительная, спокойная, хорошая хозяйка и мать. Как сразу много достоинств в одном человеке!
Стройная, подтянутая фигура (Татьяна всегда следила за своей талией), длинные, красивые ноги, нежная белая шея, увенчанная головой, нет головкой с небольшим, но выразительным ртом, карие бархатные глаза и длинные каштановые волосы — всё это было прекрасным. А когда перед выходом в “свет” она умело использовала косметику, одевала плотно обтягивающее фигуру платье, она становилась просто неотразимой. Не сразу Игорь привык к тому, что встречные мужчины не сводили с неё глаз, а затем долго провожали взглядом. Постоянно к ней лезли знакомиться. Вот такая у него жена!
И дома она чудо. Здесь всегда чистота и порядок. И десятки всяких рецептов блюд она знает. Правда стоять в очередях за продуктами не любит. Здесь Игорь главный снабженец. То заказ на работе получит, то схватит какой-нибудь дефицит. А если, не дай Бог, кто-нибудь заболеет, то Татьяна знает, как лечить от любых болезней. И лекарствами, и травами, и настоями. Всегда найдёт нужных докторов. В общем, быстро поставит на ноги.
Рассудительная Татьяна организовала жизнь по распорядку. И даже в постель они стали ложиться, как бы по расписанию. Но это особо не тяготило Игоря, так как в постели тоже всё было хорошо.
Игорю постоянно хотелось видеть Татьяну. В отпуске они всегда вместе. Разлуки — командировки для него острый нож. Хорошо, что они не часты. На работу ей Игорь звонит каждый день не менее двух раз: “Танечка, сегодня скользко, будь осторожна!” Или “Танечка сегодня падают сосульки. Иди по тротуару дальше от домов и будь внимательна!” Так хочется защитить Танечку от всех бед и напастей!
На работе над Игорем подшучивали, говорили: “Ты у Татьяны под каблуком”. Игорь не обижался, только улыбался: “Для меня семья — главное в жизни”.
Рост у Игоря хороший — 180 см. В институте он много занимался спортом и сохранил атлетическую фигуру. И лицом не дурён. В общем, женщины на него обращали внимание, да и сейчас, когда ему уже 41, он часто ловит на себе их взгляды. Но Игоря это не волнует — он спешит к Танечке. Иногда, когда встречаются особенно красивые женщины, Игорь начинает их сравнивать с Татьяной — такая у него защитная реакция. И она всегда выигрывает: “У Татьяны и руки красивее, и изгиб шеи, и ноги ... Нет, нет у Татьяны, конечно, всё лучше “.