– Почему так не проста жизнь в этом мире, где казалось сама природа создана для счастья людей, для любви, – сказал Игорь не скрывая волнения.
Рука Инги дрогнула в его ладони. И тогда он обнял Ингу, прижал её к себе так крепко, что почувствовал её грудь.
– Зачем ты мучаешь меня? – тихо, почти шепотом спросила Инга.
Ничего не отвечая, Игорь нагнулся и стал целовать её лицо, её глаза, её холодные зовущие губы. Потом они пошли к Игорю. Не зажигая света, начали молча раздеваться. Слыша где-то рядом нервное дыхание Инги, Игорь чувствовал, как у него дрожат пальцы и кружится голова в ожидании того, что сейчас, через какие-то мгновения совершится. Потом он протянул к Инге руки, и они с каким-то стоном заключили друг друга в объятия. Их два обнаженных тела превратились в одно большое с двумя бешено стучащими и готовыми вырваться из груди сердцами под напором обрушившегося на них водопада чувств, желаний, страсти.
О время, время! Как ты бываешь неумолимо и безжалостно к людям! Порой, когда надо торопиться, оно движется, едва волоча ноги, и минуты тянутся часами. Когда же его хочется затормозить, остановить, оно мчится со скоростью курьерского поезда.
Вот и пролетели 24 дня. Игорь с Ингой взяли билеты в один поезд. Но, если Игорю езды где-то сутки, то Инге всего несколько часов. Поезд уходил поздно вечером. А ранним утром, ещё в темноте Инга должна была выйти на маленькой станции, где остановка всего две-три минуты. Всю ночь они не спали. Инга сидела, тесно прижавшись к Игорю, положив голову ему на плечо. Её волосы щекотали ему лицо, он чувствовал их запах. Это было последнее, что запомнилось.
– Я ни на что не рассчитываю, ничего не жду, – сказала Инга прощаясь, – просто я страшно благодарна судьбе за эти счастливые для меня дни, за то, что я снова почувствовала себя женщиной.
Поезд быстро набирал ход. Одинокая фигурка Инги на пустынной платформе, быстро уменьшаясь в размерах, растаяла в темноте. “Ну вот, всё кончено, – подумал Игорь, всё ещё не в силах оторваться от окна. – Как будто это был сон, наваждение? Нет, это было реально. Только что он пожимал её дрожащую руку и видел её глаза... Если бы не было Татьяны, Оли, то я, наверное, остался бы на этой станции вместе с Ингой. Попытался начать новую жизнь — стал бы фермером, построил дом где-нибудь на опушке леса. Неистово работал – силы не занимать. А вечерами возвращался с поля усталым в пропитанной потом рубашке. Инга встречала бы меня радостным криком. Я брал бы её, хрупкую, лёгкую, на руки, она обнимала меня за шею, доверчиво прижимаясь, а я целовал её глаза. А в часы отдыха мы купались бы в тёплом лесном озере, о котором рассказывала Инга. Там в июле расцветают необыкновенно крупные лилии и плавают непуганые лебеди”.
Между тем поезд вёз его на восток в большой город, где его ждали другие люди, другая жизнь. Пытаясь настроить себя на эту старую привычную жизнь, Игорь чётко осознавал, что по возвращении что-то, что он сам ещё точно не знал, изменится в нём. Знал он также, что в его памяти останется надолго, может быть навсегда, прибалтийский лес, напоённый терпким запахом сосны, и женщина с серыми глазами, которую он держит за руку.
1996 г.
СТАРУШЕЧИЙ БИЗНЕС
Убогая старушка, одетая во всё чёрное, одиноко стояла у края дороги с перекинутой через плечо холщёвой сумкой. Все живущие на Каспии знали: в таких сумках хранится икра, которую можно приобрести по цене намного ниже магазинной. Около старушки затормозила машина.
– Цена, как обычно. Сколько? – спросила старушка,
– Одну упаковку.
Старушка быстро достала и бросила в приспущенное стекло пакет, перевязанный резинкой. Получила деньги, и машина тотчас тронулась.
Достав обрывок бумаги и огрызок карандаша, она записала номер, так как не полагалась на ослабевшую память. Проделала это старушка очень быстро, а затем с резвостью, совсем не вязавшейся с её обликом, побежала к калитке близстоящего дома. Запыхавшись, вбежала в дом и схватила телефонную трубку.
— Васятка, записывай: голубой “Москвич”, №..., один пакет.
Сообщение принял сидящий в милицейской будке за поворотом дороги старшина.
— Спасибо, маманя. Бегу!
Уже через считанные секунды старшина тормознул голубой “Москвич!
— В чём дело, начальник?
– Права, талон техосмотра!
– Почему остановили? Я же ничего не нарушал!
– Вопросы буду задавать я. Вы же отвечать! Права в порядке, талон техосмотра не просрочен.
– Значит я могу ехать?
— Не надо спешить. Икру везёте?
– Зачем она мне. Да я её терпеть не могу.
– Возможно, но давайте проверим.
В мгновение ока был обнаружен пакет, который не успели ещё спрятать.
–Так...! Решили меня обмануть! Откуда икра?
– Купил... в магазине.
– Упаковка не магазинная. Где чек? Ясное дело. Купили ворованную! Сколько здесь? – Старшина на ладони прикинул вес пакета.
– Не менее двух килограммов. Икру изымаем. Составляем протокол. – Он протянул руку к висящей на боку планшетке.
– Зачем составлять протокол, начальник, может быть так уладим?
“Сейчас сунет мятую десятку – подумал старшина, – это же смешно”.
– Как это уладим?! Да за это полагается такой штраф, что мало не покажется! А если случай повторится, то статья.
– Не горячись, начальник, давай договоримся мирно.
“Даст двадцатку — не больше, а это мало. Ну я ему сейчас покажу!”
— Вы что, взятку хотите мне дать? Я вас — пособника расхитителей государственной собственности должен скрыть от правосудия? Да я ... - начал кипятиться старшина.
Поняв, что малой кровью не отделаться, водитель полез в бумажник.
— Ладно. Вот мамаше приберёг на подарок. Но, видно, не судьба, – устало произнёс он и сунул
старшине сторублёвку.
— Только ради вашей матери иду навстречу, – проговорил старшина, быстро пряча купюру.
Через пару часов старшина заглянул к матери, чтобы перекусить. Достал из рюкзака и вернул ей отобранные у водителей пакеты с икрой.
— Спрячьте скорее в холодильник. Уже какой по счёту день они ходят по кругу. Как бы икра не протухла. А вообще, маманя, вы молодец — сегодня славно поработали! Дай Бог нам и дальше не хуже.
– Господи, прости меня, грешную! – крестясь на икону произнесла старушка при упоминании Бога. – Не ради себя стараюсь. Ради единственного дитяти — сыночка Васятки.
Вася уже давно мог бы построить себе новый дом. Но ждал пока закончит стройку начальник отделения милиции и его заместитель.
“Нечего лезть поперек батьки в пекло, – рассуждал Василий, – дом со временем построю, но чтобы соблюсти субординацию, чуть меньший, чем у заместителя начальника.”
А вот насчёт машины Васятка не выдержал ... Купил “Волгу” последней модели. Когда её увидели сослуживцы, ахнули.
– У меня братан работает в Мурманске на флотилии “Слава”. Деньжищ зарабатывает тьму, а тратить некуда. Вот прислал материи на именины.
Сослуживцы знали, что никакого братана у старшины нет. Им было хорошо известно откуда идут деньги. У всех самих уже были автомобили. Правда такого красавца, как у Васи, не было ни у кого.
АВТОРСКОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
Природа одарила Янкелевича низким ростом, щуплой фигурой и характерным носом. Такие мужчины не вызывают восторга у женщин. Это доставляло Янкелевичу много переживаний в молодости, но, может быть, в порядке компенсации, Бог наградил его хорошей головой. Последнее позволило ему со временем достигнуть предельно возможного для беспартийного с типичным профилем — должности старшего инженера в одном из московских проектных институтов.
Янкелевич много лет честно выполнял свои служебные обязанности, периодически выбирался в члены профбюро отдела, был исправным членом кассы взаимопомощи. За многие годы службы никогда не уклонялся от посещения овощной базы, каждую осень выезжал на уборку картошки в подшефный колхоз, с энтузиазмом трудился на многочисленных субботниках по предпраздничной уборке улиц. Так день от дня, из месяца в месяц, из года в год рутинно текла его жизнь.