Вскоре получаю письмо с вежливым ответом, что моя пайка не соответствует местным требованиям. Они не могут принять мои изделия. Возможно, что когда-нибудь в будущем, когда я повышу своё мастерство, они возобновят контакты со мной. Работу не оплатили, а затраченные мною деньги “пели”.
Зять поделился со случившимся с одним человеком в колледже. Тот рассмеялся и сказал, что я попался на удочку мошенников. Пайку плато с сопротивлениями делает на заводе автомат большой производительности. Ручная пайка никому не нужна, а с простаков выколачивают деньги.
Впоследствии мне удалось узнать, что фирма, с которой я связался – это контора “Рога и копыта”. Там всего один человек и компьютер. Он закупает где-то по оптовым ценам паяльники, плато и сопротивления – последние чуть ли некондицию и, продавая их таким простакам, как я, просто их облапошивает.
Так закончилась моя вторая попытка хоть что-то заработать. Брошюру же я тотчас выбросил в гарбич.
КАК Я ИСКАЛ ХОМЕЦ
Приближалась пасха и мне посоветовали обратиться к одному богатому религиозному еврею, которому нужен был помощник, чтобы искать хомец. Меня привели в комнату, одна стена которой была уставлена полками с книгами. Это были фолианты на иврите в красивых кожаных переплётах. Я должен был за 4 доллара в час один за другим пересмотреть все книги, перелистывая в каждой из них каждую страницу в поисках возможной залежавшейся где-то крошки хлеба.
Мне показалась смешной возможность попадания крошек в эти тома, которые, я был уверен, никто никогда не читает и которые каждый год подвергают такой процедуре. Но работа есть работа. Я сел за стол и начал листать первую книгу. Хозяин некоторое время наблюдал за мной – насколько я делаю это добросовестно. Потом он ушел.
Часа через два у меня начали болеть глаза, да и руки тоже от бесконечного перелистывания страниц. Ещё через какое-то время от пестроты в глазах меня сморило и, склонившись над очередной книгой, я задремал. Это, видимо, заметила жена хозяина, периодически заглядывавшая в комнату, чтобы проверять, как я работаю. Она позвонила мужу. Вскоре тот приехал. “Ты спал, – сказал он, – можешь уходить!” И сунул мне 10 долларов. Так в первый и последний раз в своей жизни я искал хомец.
КАК Я СОРТИРОВАЛ ТАРЕЛКИ
Пейсатый еврей привёл меня в довольно просторное помещение, сплошь уставленное посудой. Мне надлежало рассортировать тарелки, рисунок которых незначительно отличался. В помещении было недостаточно светло. Когда я сказал об этом хозяину, он пробормотал что-то вроде того, что плата за электроэнергию очень высока и что, мол, и так обойдешься.
Различие в рисунке составлял один небольшой зелёный листок в сплетении листьев и цветов. Разглядеть его было непросто. Очки не помогали. Я был в таком напряжении, что разболелась голова – наверное поднялось давление .
Часов через шесть пришел хозяин. Посмотрев на гору отсортированной мною посуды, он сказал, что не заплатит мне, пока я теперь не отделю глубокие тарелки от мелких, что я также обязан был сделать. Раньше об этом ничего не было сказано. Я был настолько усталым, взвинченным и возмущённым, что, схватив стопку посуды, сказал хозяину, что сейчас разобью её об его голову. Хозяин испугался. “А впрочем, – добавил я, – лучше я сейчас пойду в полицию и заявлю, что вы заставляете людей работать в тёмном помещении и платите 3 доллара в час, когда положено не менее 5”.
Этого хозяин испугался ещё больше: “Тише, тише, ша, не нужно шума, тише, тише!” Тотчас он заплатил мне по 6 долларов в час за мою работу. “Если хочешь, приходи ещё,” – добавил он. Но мне почему-то больше не захотелось такой работы.
КАК Я КОПАЛ ЗЕМЛЮ В ПОДВАЛЕ
Поиски работы привели меня в подвал частного дома в Бруклине. Хозяин хотел расширить и углубить его. Там уже работали трое мексиканцев. Нужен был четвёртый, поскольку двое выносили землю по деревянному настилу на носилках, а двое должны были в это время копать.
В подвале полутемно, душно. Работа страшно тяжёлая. Буквально через час у меня заболела спина, да и сердце тоже. Говорю ребятам:
– Тут стоит сломанный транспортёр, давайте я его налажу. Я в этом деле понимаю. Он нам сильно облегчит работу.
– Мы были очень рады, когда он сломался, – отвечает один из них и хитро улыбается.
Я понял, что он сломался не без их участия.
– Пойми сам, без него мы здесь, наверное, проколупаемся целый месяц, а с транспортером закончим за неделю и лишимся работы. Так что чинить его не надо. А если всё-таки решишь сделать это, – проговорил он, не скрывая угрозы, – здесь в темноте тебя случайно может ударить лопата!
На другой день, совершенно разбитый и не успевший прийти в себя, я на работу не вышел.
РАЗГРЕБАНИЕ МУСОРА
Хозяин, у которого мы снимали квартиру, сказал мне однажды, что в одном доме есть работа. В этом большом доме жила многочисленная семья. Мне предложили спуститься в подвал, разобрать и разложить на стеллажах, установленных вдоль стен, скопившиеся там вещи.
Я спустился в огромное полутёмное помещение, сплошь заваленное барахлом. Сюда, видимо, годами сбрасывали старую отслужившую одежду и обувь, которой скопилось буквально по колено. От старого, нестиранного белья и одежды исходило зловоние. На мой взгляд, всё это уже давно следовало отправить в помойку. Духота и спёртый воздух в непроветриваемом помещении допускали длительное пребывание здесь только в шланговом противогазе.
Нам в тот момент были очень нужны деньги. Но я все же отказался делать эту работу, за которую мне сулили традиционные 3 доллара в час.
КАК Я ПЫТАЛСЯ ВЫТАЧИВАТЬ ШАЙБЫ
Однажды в поисках работы я забрёл на Кингсхайвей. Прошел без всякого успеха несколько блоков. Вдруг услышал знакомый звук работающего токарного станка. Подумал: “Может быть здесь меня ждёт удача. Ведь я несколько лет, ещё до армии, проработал токарем. Было это давно, но навыки не утерял”.
Поднявшись по железной лестнице на второй этаж какого-то дома, попал в небольшую мастерскую. Меня поразили беспорядок и грязь, в том числе запущенность станков.
Меж тем рабочие ушли на обед в соседнюю комнату, я заглянул туда и предложил свои услуги. Самый пожилой из присутствующих, видимо хозяин, предложил мне на пробу выточить шайбу.
Это была простая работа. Я заточил резец и приступил. Скоро шайба была готова, и я позвал хозяина. Он был вынужден оторваться от еды, был этим недоволен и вышел ко мне раздраженным. Губы его лоснились от жирного китайского супа, в углу рта висела лапша. Молча он рассмотрел выточенную мною шайбу и, бросив её в ящик со стружками, удалился.
Я был удивлён. Достал шайбу промерил. Размеры совпадали с образцом. Качество обработки, на мой взгляд, было даже лучше. Я стал рассматривать её, ничего не понимая. За этим занятием застал меня один из рабочих, говоривший по-русски.
– Твоя шайба слишком хороша, – пояснил он. – Хозяин должен был бы платить тебе за изготовление таких на один цент больше, чем другим. А это ему не выгодно.
Я был поражен. Однако мне очень нужна была работа, и я спросил:
– Может быть, я мог бы убирать станки после работы? Видно, что за ними здесь плохо ухаживают.
– Эту работу за 3 доллара делает у нас один парень из Джамайки. Поищи себе что-нибудь в другом месте.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Через несколько месяцев после описанных выше и других попыток что-либо заработать я отчаялся. Возникло настроение уехать обратно. Поделился с одним знакомым. “Поздно, Вася, пить боржоми! – сказал он. – Всё. Поезд ушел! Приноравливайся к новой жизни”.
И вот все эти годы я пытался приноровиться. Времени прошло немало. Америка даёт хорошие шансы молодым. Наша молодёжь уже достигла многого: приобрела по дому, по машине на каждого взрослого. Родились ещё двое внуков.