«Тени облаков» и белый жемчуг бухты Кури
С Майклом Коу, экспертом по шерсти, нам пришлось как-то задержаться в городе Перте. А дело было так. Закончив все дела на аукционе шерсти во Фримантле, который расположен в 14 километрах от Перта и является его аванпортом, мы намеревались вечером вылететь в Мельбурн. Но не тут-то было. Когда мы приехали в аэропорт, то оказалось, что рейс переносится на следующий день.
Мы оба торопились, и опоздание с вылетом было неожиданным и неприятным. Я спешил в Канберру, а Майкл в Сидней. Через два дня он собирался с семьей отправиться в отпуск в Новую Зеландию.
Служащий авиакомпании разъяснил, что вылет задерживается часов на двенадцать, а возможно и более.
— Ничего не поделаешь, — сказал я, — зато у нас уйма свободного времени…
Поздно. Горят только огни фонарей и светореклама. Все меньше и меньше машин на улице. Мы прогуливаемся вдоль фасада нашей гостиницы, время от времени поглядывая на окна, которые меркнут одно за другим. Постояльцы ложатся спать, да и город отходит ко сну. Но нам спать не хочется.
Легкий ветер несколько охлаждал нагретые за день каменные здания и асфальт. Поэтому казалось, что сейчас стало прохладнее. Вдруг Майкл резко остановился у ярко освещенной витрины, в которой были разложены на подставках и подвешены ювелирные изделия.
— Одну минуту! Подойдите-ка сюда. Я кое-что покажу вам. Смотрите, — сказал он. — Здесь довольно много жемчуга. В том числе и отличный.
Так вот, спешу сообщить вам одну важную деталь. Весь жемчуг, что вы видите здесь, — не натуральный, а культивированный.
— Майкл! Вы всегда подчеркиваете, что вы «только шерстовед», а тут, я вижу, вы, оказывается, разбираетесь и в драгоценностях. Откуда такие познания?
— Совершенно случайно я когда-то слегка прикоснулся к чудесному, сказочному, волшебному таинству сотворения жемчуга. И волею судьбы общался около месяца со специалистами, дающими начало жизни и развитию жемчуга. Вы знаете, что жемчужина — живого происхождения? Если изумруд, бриллиант, рубин — не что иное, грубо говоря, как осколки камней, холодных и мертвых, то жемчуг? Нет… его развитие происходит в живом организме, в ракушке-жемчужнице.
— Я знаю, Майкл. Натуральный жемчуг известен людям много столетий. Тысячи ныряльщиков собрали уже с морского дна несметные сокровища. А о культивированном жемчуге — детище последних десятилетий, — по-моему, всем известно, что впервые его начали производить в Японии. И сейчас выращивают его там в больших количествах, причем очень высокого качества…
— Стоп! — энергично остановил Майкл ход моих рассуждений. — А то, что наш жемчуг лучше японского, знаете! Хотите расскажу и докажу это?
— Конечно, хочу!
Мы вернулись в гостиницу. Майкл поставил кресло против моего и произнес:
— Для начала вам следует знать, что жемчуг различают по цвету: белый, золотистый и розовый. Самым большим спросом на мировом рынке пользуется белый жемчуг. Добывается он и производится, как мне известно, только в Австралии, И натуральный, и главным образом культивированный. Розовый жемчуг — это японский и индийский, а золотистый — панамский.
Теперь о его величине. Самые большие — японские — культивированные жемчужины достигают всего восьми миллиметров в поперечнике, а у нас такие — самые маленькие. Это объясняется тем, что в Японии применяют для выращивания жемчуга меньшие по величине и худшие по качеству морские жемчужницы, нежели в Австралии.
Лет пять назад по делам фирмы я объездил на автомашине овцеводческие районы на западном и северо-западном побережье, побывал на многих фермах в районах к северу от городов Джералдтон, Карнарвон и добрался до города Порт-Хедленд. Затем проследовал по Большой Северной автостраде вдоль Эйти-Майл-Бич. Мой маршрут заканчивался на берегах реки Фицрой, очерчивающей южную границу области Кимберли.
Во всех этих местах я был впервые, меня там все интересовало: и местность, и люди, и овцеводческие фермы. Прямо на запад от города Джералдтон расположилась гряда коралловых островов Аброльос, или, как ее еще называют, скалы Хаутмен. Когда я вспоминаю эту цепь островов, протянувшуюся с юга на север на восемьдесят километров и идущую параллельно побережью континента в шестидесяти километрах от него, то всегда мысленно благодарю одного из знакомых фермеров, который сказал: «Если не посетите это изу мительное место, вы никогда не поймете, что такое рай!»
— Какие же они, эти острова?
— Знаете ли, мне больше нравится их неофициальное название, данное им мореплавателями двести-триста лет назад: «Тени облаков». Поэтично, не правда ли?