Я снова скинула Ане: «Что такое шайзе?»
Ответ пришел моментально: «Боже, что ты натворила?!»
Поезд до Ганновера полупустой. Меня поместили в первый класс, и, наверное, я выглядела такой беспомощной, что ко мне, мило улыбаясь, сразу подсела женщина.
– Что-то случилось?
Я рассказала ей все. Она объяснила, что этот поезд тоже опоздал, и я, скорее всего, успеваю на австрийский, который стоит в Ганновере около сорока минут. Если нет – мне оплатят проживание в гостинице, так как задержка поезда произошла по вине железнодорожной компании, или же вернут деньги за билет. «А пока что, – объявил машинист, – все напитки в ресторане бесплатные как извинение от железнодорожной компании за инцидент. «Напиться, что ли? – отправила я подруге СМС. – Тогда стану типичной представительницей своей страны. Пусть порадуются». В Ганновере женщина подвела меня прямо к поезду, я бросилась к ней на шею и расцеловала. Она еще долго махала рукой мне в окно. Я решила в свободное время пересмотреть свое отношение к немцам, чтобы мне чаще попадались вот такие хорошие люди. Как только я нашла купе, поезд тронулся. После экспрессивного монолога о моих немецких злоключениях, который непросто дался мне по-английски, мужчина напротив вдруг вздохнул и со смехом ответил: «Да… Ужасно!»
По-русски!
«А я тут надрываюсь», – возмутилась я.
– Вам повезло встретить благородную немецкую леди, нарвались бы на соотечественников – остались ночевать на платформе, – глубокомысленно прокомментировал он.
– Значит, и тут тоже?! Ну, в Дании наши люди тоже часто становятся еще бóльшими датчанами, чем те сами! – посмеялась я.
Через 15 минут я уже, сложив свою розовую шубу и красный шарф на соседнее кресло, мирно дремала, а сутками позже мы сидели на полу в Аниной крошечной комнате, пили наш любимый чай с мятой и обещали друг другу, что все равно будем счастливы. Даже несмотря на опаздывающие поезда и насмешливые европейские взгляды.
Не Андерсен – Сервантес
Я проснулась от легкого прикосновения к плечу.
– Мисс…
Трое мужчин в штатском натянуто улыбались. Самый высокий держал в руке стопку паспортов:
– Можно ваш паспорт и билет?
– Да, конечно.
Еще не до конца проснувшись, я глубже закуталась в колючий красный шарф и рассеянно огляделась. Полиция забрала документы и прошла в передний вагон. С соседнего кресла заинтересовано улыбались карие глаза. Тип явно арабской национальности.
– Не волнуйтесь. Обычный паспортный контроль. Вы откуда?
– Из Вены, – я сделала вид, что не поняла истинной сути вопроса и откинулась на спинку кресла. О характерах «горячих восточных парней» говорили все, и я избегала подобных знакомств. Зазвонил телефон. Мой сосед изъяснялся на испанском (итальянском?), но точно не на арабском. Я украдкой взглянула на него. Мужчина не был красавцем, но что-то в нем располагало. Он эмоционально разговаривал по телефону, жестикулируя, и заразительно смеялся. Длиннющие черные ресницы хлопали, как у любимой Луизиной куклы.
Паспорт не возвращали. Когда я встала пройти в дамскую комнату, незнакомец по-джентльменски поддержал мой локоть. Пока я приводила себя в порядок, объявили какую-то остановку, я посмотрела на часы. До моей оставалось еще как минимум полчаса. Я купила кофе и прошла на место. Наконец, из кабины проводника вышел, как я поняла, самый главный полисмен и раздал всем документы.
Всем, кроме меня.
Я начинала паниковать. Кареглазый сосед указал на стеклянную дверь вагона – трое мужчин вертели чей-то паспорт под лампой и оживленно спорили. Меня одолевали смутные сомнения, что паспорт мой:
– Не волнуйтесь, им просто фотография понравилась! – это комплимент?
– А вдруг вы едете с опасным рецидивистом! – я растопырила пальцы в устрашающем жесте, который получился больше кокетливым. Он засмеялся:
– Может быть! Тогда вам не вернут паспорт!
– Вернут – мне через десять минут выходить в Оденсе.
– Оденсе мы проехали пятнадцать минут назад, как раз, когда вы отходили.
Я не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
Подошли полицейские:
– Извините, но у вас билет до Оденсе.
Я чувствовала себя самой последней на земле идиоткой. Теперь они меня снимут с поезда, как нарушительницу, поставят какую-нибудь печать, сдерут штраф или того хуже – депортируют! Батарейка на мобильном выдохлась. В кошельке валялась только десятикроновая монетка. Мне не на что даже взять такси!
– Простите, но вы так долго изучали паспорт, что я проехала остановку… Что-нибудь не так?
– Все в порядке. Вы из России?
– Да.
– Работаете по контракту au pair?
– Да.
Я решила выйти на следующей остановке и будь что будет.
– Как я теперь доберусь домой?
– Извините, инцидент произошел по нашей вине, вас посадят на автобус и доставят домой.
Мой сосед укладывал в рюкзак МР3-плеер и бутылку минералки.
– Мне тоже на этой.
Я, повинуясь какому-то инстинкту, взяла его за рукав и попросила
– Проводите меня. Пожалуйста.
– Конечно, – отчего-то очень хотелось сунуть руку в его большую ладонь, но я сдержалась. Брюнет ободряюще улыбнулся. Очень обаятельно улыбнулся.
Выяснилось, что последний автобус ушел пятнадцать минут назад. Следующий только в шесть утра. Проводники развели руками. На вокзале – ни души. Закрыты все магазины и даже киоски. Я в отчаянии уселась на лавку. Номера Хэлены и домашний на память я не знала.
– Катя, ну почему все это происходит с тобой? Почему ты всегда нарываешься на неприятности, будто их специально для тебя готовят? Ну, надо было тебе пойти в туалет именно в тот момент, когда объявили остановку?
Испанец выслушал монолог, не перебивая и пытаясь не улыбаться.
– Послушайте, здесь холодно, вы замерзнете. Может быть, я не вправе предлагать вам такое, но у меня есть отдельная кровать и чашка горячего чая. Я с подозрением на него посмотрела.
– Не бойтесь, я не рецидивист.
Пойти к незнакомому мужчине в незнакомом городе, одной, ночью? Это безумие. Он внушал мне доверие, безусловно… Но все равно это безумие. И вот уже я семеню за ним через датские узкие кварталы, и он тащит четыре моих пакета и свой огромный рюкзак. На всякий случай я упокаиваю себя, что Испания – цивилизованная страна, за исключением того, что там прилюдно убивают быков.
Открывшаяся обстановка однокомнатной квартиры представила собой типичное жилище холостяка: стол, два дивана и телевизор. Единственная декорация на белой стене – растянутый во все стороны красно-желтый испанский флаг с черным быком посередине. Мой новый знакомый уже мыл в раковине пепельницу. Без дубленки его фигура была почти атлетической за исключением маленького живота.
– Если хочешь, там ванная, прими душ. Ты, наверное, устала после такой длинной дороги.
Соблазн был велик, но когда я увидела, что на двери отсутствует защелка – решила, что это ловушка. Я принесла из спальни плед, закуталась в него и с ногами забралась на диван. Он принес мне чай и положил туда ровно столько сахара, сколько я люблю.
– Такое ощущение, что мы давно знакомы, – сказала я ему. – Мне с тобой даже весело.
Он улыбнулся в ответ.
– Как тебя зовут?
– Катя.
– Я Пабло. И часто ты влипаешь в такие истории?
Я вздохнула: