Гонзак посмотрел на него почти насмешливо, как бы говоря:
- А это можно контролировать?
Но вслух пленник ничего не произнес. Просто взял Акселя за руку и вывел его из кабинета. Гонзак тяжело привалился к нему, но держал его ладонь уверенно.
Пленник тащил его по лестнице - вниз, на улицу.
- Куда мы идем? Ты хочешь сбежать? - робко уточнил у него Аксель.
Гонзак молчал. Он упорно выводил его наружу, и Аксель вдруг понял, что если пленник захочет сбежать, то он… Поможет ему?
По крайней мере, если это не навредит самому пленнику.
Но гонзак не хотел бежать. Он молча и гордо дотащил адъютанта до гауптвахты.
Аксель потерял дар речи. Зачем? Неужели гонзак так его боялся, что предпочел барак комфорту?
Толстый офицер, увидев их, поперхнулся чаем. Они не обратили на него внимание, занятые друг другом.
Гонзак спокойно зашел в камеру, отпустил ладонь Акселя и молча сел на пятки.
- Почему? - тихо произнес Аксель, - Почему ты пришел сюда? Ты разочарован во мне? Думаешь, что я причиню тебе вред? Поверь…
Аксель не успел закончить фразу. Гонзак вдруг дернул адъютанта за штанину, вынуждая его опуститься на корточки рядом с собой.
После этого пленник тяжело вздохнул, приложил свои руки к собственному лицу, а потом коснулся ими губ Акселя.
Что? Что это значило? Это не выглядело, как страх, обида или агрессия!
Это было очень… Нежно?
Спросить у Акселя не получилось.
В камеру внезапно влетели полковник Рамзаи вместе с капралом Нироды.
- Делагарди! - рявкнул полковник, - Капрал мне передал, что вы забрали пленника! Но как я вижу… Вы его, что, вернули?
- Уверен, адъютант забирал пленника временно, - внезапно вставил Микаэль, - Он сменил ему повязку и вернул его обратно. Верно?
Аксель молчал. Он желал, чтобы гонзак жил в его комнате! Здоровье пленника было очень слабым!
Ёси вдруг сильно и незаметно сжал его колено.
Чего он хотел? Что Аксель должен был сказать?
Адъютант помялся пару секунд, а потом, наконец, недовольно произнес:
- Верно.
Микаэль предложил ему такой вариант явно не просто так.
Полковник, успокоившись, кивнул, капрал перевел дыхание, а гонзак поспешно убрал руку с колена Акселя.
Последний посмотрел на пленника шокировано.
Интересно, мог ли гонзак вернуться сюда, потому что хотел защитить Акселя? Считай, своего врага?
***
После того, как полковник уволок своего адъютанта, чтобы сделать ему выговор, пленник остался один. Правда, ненадолго.
Буквально через несколько минут к нему заглянул Таубе.
- А ты не такой грозный зверь, каким тебя рисуют, - хмыкнул прапорщик, - Но определенно умный. Выходит, ты совершенно не боишься за себя. Но Акселя Делагарди ты точно подставлять не хочешь, верно? Вот, оказывается, где твоя слабость. Ты прекрасно понимаешь, что свою жизнь тебе уже не спасти. Ты - живой труп. Но Аксель… Ты хочешь защитить его. Как замечательно, правда? Дает пищу для размышлений…
Пленник, казалось, его не слушал. Он без всякого выражения на лице отрешенно пялился на противоположную стену.
========== Глава 7. Особенно редкий зверь ==========
сброшен
на асфальт
перед глазами флэшбэком
последние два дня,
моя слабость и тот, кого я любил
Dir en grey - Wake
Акселю сделали строгий выговор. Не письменный. Полковник его просто отругал. Аксель не знал, радоваться ему или расстраиваться. Он вышел сухим из воды, но гонзак продолжал оставаться в камере.
Хорошо хоть, что полковник не запретил Акселю навещать его.
Так что адъютант, поработав с бумагами чисто для вида пару часов, выпросил у Майи, принесшей ужин, побольше еды и помчался к пленнику.
Полный офицер даже не обратил на него внимание. Лишь тяжело вздохнул. Видимо, привык. Да, пора бы уже.
В камере все было относительно спокойно. Пленник как обычно сидел на пятках с безмятежным выражением на лице, руки гонзака были связаны, а цепь на его ноге починили. Рядом с пленником стояло ведро, наполненное водой. Температуры, похоже, у гонзака не было. По крайней мере, если смотреть на первый взгляд.
Аксель помялся пару секунд около пленника, но потом решил - чего бояться? Гонзак ему пока ничего плохого не сделал. Заметил пленник его возбуждение или не заметил, но он не стал относиться к нему хуже. Вот, даже в камеру обратно ушел…
Ради него?
Это было слишком хорошо, как для правды, но Аксель всегда был оптимистом.
- По крайней мере, Ёси меня больше не пробовал убить. Живем! - почти радостно подумал Аксель и присел рядом с гонзаком на корточки.
- Я сделаю тебе укол? - робко уточнил у него Аксель, - Пенициллин?
Пленник молчал, и Аксель быстро вколол ему в плечо антибиотик, стараясь лишний раз не прикасаться к нему.
- Я покушать принес, - мягко улыбнулся Аксель, пошуршав свертком, - Тут курица… Очень диетическое мясо. Ну и, если честно, я больше животных люблю, чем птиц. Поэтому мне легче, когда окружающие едят именно их. Вот такой я плохой… Но это секрет. Ты никому не скажешь, что я не всех божьих тварей люблю одинаково, верно?
Гонзак сохранял тишину. Его лицо было словно высечено из камня.
Ладно-ладно, шутка не удалась.
Аксель так и не узнал, понимал ли гонзак имперский. Иногда казалось, что да. Иногда - совсем нет.
Неужели так искусно притворялся?
Куриная запеканка имела у пленника успех. Он съел ее всю. Правда, особенного восторга гонзак не выразил. Но аппетит у него был - это радовало.
Аксель сумел накормить пленника, и его буквально разрывало от гордости. Оставалась последняя малость.
Аксель достал из свертка булочки с кремовой начинкой. Пленник нетерпеливо поерзал.
- Сладкое, - сказал вслух очевидное Аксель, - Все, как ты любишь.
Да, сладкое…
Ёси и сам был сладким. Со своей бледной кожей, небольшим лицом, трогательными скулами…
Вот, словно эта булочка в руках Акселя! Из сдобного нежного теста… Такая аппетитная!
Аппетитная? Но Аксель не очень любил сладкое!
Аксель еле подавил полет своих фантазий, чертыхнувшись про себя. Обещал же Ёси, что больше такого не повторится, так чего теперь в облаках витает?
Правильно говорят - сколько волка не корми - все равно в лес смотрит!
Нет, долой подобные мысли! Аксель - хороший человек, а не тот, который покушается на чужую честь!
Аксель решительно, с небывалым мужеством поднес к губам Ёси выпечку.
Пленник ел очень поспешно и жадно. Впрочем, как и в прошлый раз. Будто булку у него в любой момент заберут! Акселю это так напомнило поведение бездомных кошек и собак (которые всегда опасливо оглядываются, когда едят), что он почти прослезился.
Боже-боже, как это было мило! Хотелось прижать к себе гонзака, словно любимого Василька, и мять, мять его бока до бесконечности. Буквально нежить в своих руках, стискивать его почти до боли. Ну просто как такую прелесть не потрогать? Когда обожаешь - тебе хочется вплавить чужое тело в свое… Вот в чем величайшее наслаждение!