Нурбек осторожно встал и бесшумно вышел из палатки. Огляделся — никого нет. Воровато пригибаясь, он отбежал в сторону и скрылся в тени под обрывом.
Через некоторое время на косогоре, возле трактора, раза два мигнул карманный фонарик. И вдруг среди ночной тиши затарахтела пулеметная дробь: «Та-та-та-та!» — это заработал заведенный трактор. Через секунду, как бы спохватившись, что заревел слишком громко, трактор перешел на малые обороты и загудел умеренно, приглушенно.
Вспыхнули фары, и одновременно машина тронулась с места. Сжимая рычаги управления, Нурбек напряженно всматривался вперед. Трактор пошел вдоль склона.
«Да, техника подвластна человеку, надо только уметь управлять ею, и она пойдет туда, куда укажет рука человека! А для этого надо быть смелым, решительным и твердым! Вот наглядный пример — Нурбек ведет трактор там, где другие не осмелились!»
— Нет, трактор не сорвется! Это враки! Вам придется краснеть! — воскликнул Нурбек, дрожа от волнения.
И трактор, действительно, шел по косогору. «Чего же они боятся? — думал Нурбек. — Правда, не очень-то удобно сидеть все время наклонившись на одну сторону, но это чепуха, мелочь!»
Впереди показался бугорок. Трактор приподнялся радиатором вверх и, казалось, вот-вот перевернется, но Нурбек быстро переключил скорость и рывком преодолел это опасное место. Достигнув конца гона, он развернул трактор. Теперь уже Нурбек твердо поверил в свою победу:
— Я докажу вам, кто я! — крикнул он в порыве злорадства. — К утру я вспашу весь этот косогор и, если надо, все эти горы вместе с вершинами! Завтра убедишься, Трофимов, кто из нас прав!
Нурбек делал уже второй круг. Небывалую силу чувствовал он в себе, и ему казалось, что он слился с трактором в одно могучее стальное тело.
Впереди опять показался бугор.
— Ничего! — успокоил себя Нурбек.
Трактор полез с надсадным ревом и вдруг начал сильно крениться.
— Ничего! — подбадривал себя Нурбек…
Руки его на рычагах. Третья скорость… Трактор сумасшедше ревет, делает рывки и еще больше клонится. Надо развернуть машину круто вверх, иначе она перевернется! Нурбек, откинувшись навзничь, с силой потянул правый рычаг на себя. Трактор резко развернулся, срывая гусеницами почву, и, не в силах идти на такую крутизну, остановился, замер, задирая радиатор в небо. Кровь бросилась в голову Нурбеку: «Что делать! Быстрей переключай скорость! Ну! Мотор заглох! Что делать?»
Но было уже поздно. В следующую секунду заглохший трактор подался назад, со скрежетом подминая под себя плуг, и когда он начал опрокидываться, Нурбек выскочил из кабины. А дальше все произошло очень быстро и просто. Трактор покатился под откос все быстрей, быстрей, набирая сумасшедшую инерцию. У подножья косогора он со всего разгона врезался в скалу.
— А-а-а-а! — вскрикнул Нурбек, но не услыхал своего голоса. Брызнула огромная искра, высеченная от удара металла о камень, со свистом разлетелись осколки скалы и машины, тяжело ухнула земля, и сразу стало темно, сомкнулась ночь.
Нурбек увидел бегущих людей — босых, в одном белье, с фонарями в руках. Он качнулся, земля под ногами осела и поплыла. А люди были уже близко, доносились тревожные возгласы.
— Зачем я выпрыгнул? — с ужасом прошептал Нурбек, — лучше бы разбиться вместе с трактором!
Он заметался, не зная, куда деться, и затем опрометью кинулся бежать.
Нурбек боялся оглянуться. Он втянул голову в плечи, закрыл ее руками и, споткнувшись, грохнулся на землю, но тут же вскочил и снова помчался, как заяц.
«…Быстрей! Беги быстрей! Погоня настигает. Ты слышишь крики: «Лови, лови преступника! Держи, хватай!..»
Нурбек бежал изо всех сил, бежал напролом, ничего не видя впереди, но ноги, эти проклятые ноги, будто свинцом налитые, не оторвешь от земли, волочатся, как плети, и даже воздуха мало, все горит внутри. Нурбек рванул воротник рубашки.
С самого утра парят в небе два орла. Лишь изредка неохотно шевельнут они крыльями и потом долго кружат в выси. Кажется, они плывут в воздухе свободно, вольно, чуть-чуть только покачиваясь на тугих, несгибающихся крыльях.
В этой глубокой беспредельной стихии господствуют только орлы. Как и подобает властелинам, они ведут себя сдержанно, с подчеркнутой медлительностью. Все у них вмещается под распростертыми крыльями: и горы, и хребты, и снега, и реки! Все, до мельчайших подробностей, видят они, что делается на земле.