— Я велю прислать его сюда для переговоров, — сказал я индейцу.
— Ваше желание исполнят, только это не приведет ни к чему.
— Знаю, но у меня есть определенный замысел.
Я снова вернулся к костру, возле которого полковник все еще беседовал с солдатом. Судя по довольному выражению лица Альфины, можно было догадаться, что его расспросы не остались без результата. Когда я подошел, он уступил мне место и заявил:
— Пожалуй, сеньор, мы остановимся на том, что надо сдаваться. Этих людей гораздо больше, чем нас.
— Да, — кивнул я. — К тому же они хорошо подготовились.
— Что же нам делать?
— Вы очень стремитесь попасть побыстрее в плен к Хордану?
— Я хотел бы постоять за себя. Но ничего не получится. Но напрасно, без малейшей надежды, бросаться на смерть мне тоже не хочется.
— Да и я на это не настроен. Но я придумал одно средство, чтобы выиграть хотя бы время для переговоров. Хозяин ранчо схвачен, его жену и детей я только что отвел в сарай. Как только на нас нападут, мы их всех расстреляем.
— Черт возьми! Хорошая мысль!
— Не правда ли? Я решил убить всех этих людей, как только враги направятся сюда или начнут в нас стрелять!
— Que desgracia — какое горе! — воскликнул хозяин ранчо.
— Вы сами во всем виноваты! — ответил я ему. — Вы обманули нас. Мы были вашими гостями, а вы выдали нас врагам. Теперь ваша жизнь висит на волоске. Ларсен, уберите его и отведите к жене! Но ее надо тоже связать, а то еще додумается — снимет с него ремни.
— Будет сделано, сеньор!
С этими словами богатырь-шкипер взвалил на плечи ранчеро и отнес его в сарай. Я же обратился к солдату:
— Видите, на что мы решились. Будьте уверены, мы сделаем все, что я сказал.
— Это убийство, сеньор! — ответил он. — Вы свое положение этим не поправите. В лучшем случае отложите развязку на несколько часов.
— Выиграем хотя бы время.
— На пользу вам это не пойдет!
— Посмотрим. Впрочем, это не единственное, что я собираюсь сделать. Я готов вступить с майором в переговоры и выслушать его условия.
— Сказать ему об этом?
— Да. Прошу вас. Но подождите еще минуту! Я хочу, чтобы он прислал своего проводника, сеньора Гомарру.
— Почему именно его?
— Потому что он хорошо знает эту местность и здешнюю обстановку.
— Я согласен, сообщу майору о вашем пожелании.
— И потом… подождите, сейчас я переговорю с полковником.
Я повернулся к последнему, отошел с ним на несколько шагов в сторону и тихо рассказал, как сейчас надо себя вести. Мы сделали вид, словно вполголоса что-то рьяно обсуждаем, наконец полковник произнес будто бы сгоряча, так, чтобы солдат услышал якобы совсем не предназначенные для него слова:
— На это они не пойдут!
— Им придется!
— Нет! Мы не можем их заставить.
— Тогда мы нападем на них самое большее через час после того, как парламентер удалится. Но не говорите же так громко, а то услышат!
Мы снова заговорили тихо, потом я притворился разгневанным и опять повысил голос, чтобы солдат нас услышал:
— Это же и нетрудно, и неопасно!
— Наоборот! Нас всех перестреляют!
— Да, если они внимательно сторожат. Но я бьюсь об заклад, что они устанут. Мы нападем на них очень быстро и неожиданно.
— А с какой стороны нападем?
— С южной, ведь там находится пароход. Мы помчимся туда по тропинке, ведущей между загонами. Через минуту пробьемся.
— Гм! Может быть, получится что-нибудь.
— Удастся, непременно удастся. Но не говорите так громко! Солдат может подслушать и выдать нас.
Еще некоторое время мы притворялись, что совещаемся, потом вернулись к остальным. На губах солдата блуждала ликующая ухмылка.
— Я столковался с этим сеньором, — сказал я солдату. — Он тоже согласился на переговоры. Пусть майор скажет, кого из нас он собирается арестовать.
— Всех, естественно!
— Ого! С нами есть люди, которые не имеют к этому делу никакого отношения.
— Не знаю. Ему судить.
— И еще я хотел бы знать размер выкупа.
— Откупиться нельзя, пленных он обязан доставить к начальству.
— Ну, это мы еще посмотрим. Итак, скажите майору, что мы хотим вести переговоры лишь с сеньором Гомаррой!
— А если он не согласится на это и пришлет кого-то другого?
— Тогда возьмем этого человека в заложники. Отсюда мы отпустим лишь одного сеньора Гомарру, потому что он — друг нашего проводника. Он, наверное, уже знает, что здесь находится Гомес, его родственник.
— Как прибудет, сразу об этом узнает. Еще что-нибудь передать?