Вейл отхлебнул бренди и, извинившись, отошел с началом следующего танца, а Клей отвернулся и стал глядеть в окно, чувствуя, как гнев закипает в нем. Он потянулся к графину, наполнил стакан до краев, осушил его, и бренди разлилось по его телу, словно текучий огонь. Потом он почувствовал чью-то руку у себя на рукаве — возле него стояла Джоанна.
Ее улыбка улетучилась, когда она увидела его лицо.
— Что это с вами, Клей? — спросила она. — Что случилось?
Он резко рассмеялся:
— Да так, ничего. Мне вдруг захотелось немного подышать свежим воздухом, только и всего.
Он подозвал одного из лакеев, попросил подать его карету к парадному входу, и Джоанна схватила его руку и шепотом проговорила:
— Клей, я боюсь. Вы похожи на самого дьявола.
Он ободряюще улыбнулся:
— Не беспокойтесь за меня, дорогая. Время от времени на меня накатывает такое настроение. Что мне нужно — так это проскакать галопом, чтобы стряхнуть с себя паутину.
Она подошла к двери вместе с ним, и он взял пальто и шляпу. Выйдя на ступеньки, она улыбнулась ему. Ее лицо казалось мертвенно-бледным при свете лампы.
— Я увижу вас снова?
Клей взял ее руки в свои и подержал несколько мгновений:
— Вы от меня так просто не отделаетесь.
Улыбка озарила ее лицо, она придвинулась совсем близко и негромко сказала:
— Смотрите — не наделайте глупостей, Клей.
Он отвернулся, сошел по ступенькам, и, когда залезал в свой экипаж, один из лакеев сказал конюху, прислонившемуся к стене:
— Мистер Марли хочет, чтобы его экипаж был готов к одиннадцати.
Клей помедлил какой-то момент, наблюдая, как лакей взбегает по ступенькам и заходит в дом, и после этого уже твердо знал, что ему делать. Он забарабанил по крыше кулаком, и Джошуа хлестнул лошадей так, что они поскакали прочь, стремительно набирая скорость.
Глава 5
Когда они добрались до Клермонта, Клей отправился прямиком в свою спальню и стал переодеваться. Пока он натягивал сапоги для верховой езды, в дверях появился Джошуа.
— Вы опять уезжаете, полковник? — спросил он.
Клей кивнул:
— Ты можешь седлать кобылу, но вначале достань ту карту, что я купил, когда мы сошли на берег, и отыщи мне Килин. Если я правильно запомнил, мы проезжали через него по дороге сюда.
Джошуа открыл коричневый ранец и достал карту на матерчатой основе, которую разложил на кровати.
— Я нашел его, полковник, — сказал он немного погодя, — милях в девяти-десяти отсюда.
Клей придвинулся поближе:
— Где-то поблизости должно быть большое поместье. Оно принадлежит человеку по имени Марли.
Джошуа поднял удивленный взгляд:
— Сегодня вечером про него шел разговор в лакейской. Там был его кучер. Некоторые из историй оставляют дурной привкус.
Клей мрачно усмехнулся:
— Я имел сомнительное удовольствие познакомиться с этим джентльменом лично. И готов поверить всему, что про него говорят. А теперь седлай кобылу. Времени у меня в обрез.
Джошуа вышел из комнаты, и Клей всмотрелся в карту. Через некоторое время он довольно крякнул. Там была отмечена тропа, которая прорезала вересковую пустошь на задворках Драмор-Хаус, соединяясь с Голуэй-роуд за милю от Килина, что значительно укорачивало путь.
Он сложил карту и открыл кожаный дорожный сундук, стоявший у стены. Вскоре он нашел то, что искал, — свою старую фетровую армейскую шляпу и поношенную серую шинель-накидку, служившую ему верой и правдой на протяжении последних двух лет существования Конфедерации.
Он застегнул шинель до подбородка и повесил на пояс кольт «драгун» в черной кожаной кобуре. Наконец надвинул на глаза шляпу с полями и оглядел себя.
В тусклом свете масляной лампы из зеркала выглядывал призрак человека, который умер в ночь накануне Аппоматтокса. И — странно — это было все равно что встретить старого друга. На какой-то момент он испытал чувство, близкое к ностальгии, и устремился мыслями в прошлое, которое было столь близко и в то же время невероятно далеко.
Он вздохнул и, открыв ящик высокого комода, достал черный шелковый шарф, который завязал на шее и надвинул на лицо. Эффект был поразительный. Человек, который стоял теперь там, в полумраке, был незнакомцем, исполненным угрозы и чрезвычайно опасным.