— А что станет с женой? — спросил Клей — Не говоря уже о ребенке. Если меня правильно информировали, это уже не первый раз, когда вы выбрасываете на улицу семью при подобных обстоятельствах. Была ведь еще женщина, которая умерла по дороге в Голуэй, родив своего ребенка в канаве? Насколько я понимаю, мой дядя и вы придерживались разных мнений на сей счет.
— Ей-богу, сэр, вы заходите слишком далеко! — воскликнул сэр Джордж, и лицо его помрачнело.
— Мы потратили достаточно времени на разговор, — нахмурился Клей. — Я пришел выплатить задолженность по арендной плате плюс то, что причитается за следующие шесть месяцев. Так, по крайней мере, эти бедняги получат передышку.
— Но мне не нужны ваши деньги, полковник Фитцджеральд, — холодно сказал сэр Джордж. — Я хочу получить то, что мне причитается, с Куни, и ни с кого другого.
Клей на какой-то миг озадаченно наморщил лоб, а потом, когда он вспомнил слова Кевина Рогана, его вдруг осенило. Он посмотрел на Гамильтона, будто видел его впервые:
— Ну да, на самом деле вам как раз это и нужно — чтобы эти несчастные оказались на улице. Вот чего вы хотите на самом деле — не денег!
Лицо сэра Джорджа Гамильтона побагровело, глаза засверкали.
— После того, что они сделали с моей женой, полковник, я чувствую себя вправе обращаться с этими дикарями так, как считаю нужным.
Клей резко рассмеялся:
— Пуля, которая предназначалась вам, принесла вашей жене только избавление, Гамильтон. Вы годами устраивали ей ад на земле. Вы ненавидите не этих несчастных из-за нее — вы ненавидите ту мерзкую штуку, что процветает в вашем теле, и ее привкус во рту. Вы боитесь, друг мой, боитесь умереть, и не найдется ни единой души, которая будет стоять у вашей могилы, — разве только чтобы на нее плюнуть.
Сэр Джордж открыл рот, чтобы заговорить, но у него, видимо, сперло дыхание, и он схватился одной рукой за свой жесткий белый воротник. Он судорожно разорвал его и, шатаясь, побрел к раковине. Клей какое-то время стоял и слушал, как тот давится от кашля, безо всякой жалости в сердце, а затем повернулся и вышел.
Он так устал, когда въехал во двор в Клермонте, как давно уже не уставал. У двери была привязана лошадь, и, пока он спешивался, появилась Джоанна, а за ней Джошуа.
— Где вы были? Я до смерти переволновалась.
— Перемолвился словечком с вашим дядей, — ответил он ей, заходя в кухню. — Боюсь, с этих пор мы вообще перестанем общаться.
Он чуть покачнулся, ухватился за край стола, и Джошуа осторожно повел его к двери на лестницу, поддерживая одной рукой.
— Ваша постель готова, полковник, — сказал он заботливым тоном. — Нелегкий у вас выдался денек.
Они поднялись по ступенькам, Джоанна — следом, и вошли в спальню. Пока Джошуа стаскивал пальто с усталого тела хозяина, Клей рассматривал свое лицо в зеркале. Но его вдруг заволокло туманом, перед глазами все поплыло, и Клей рухнул поперек кровати.
— О Боже, он ранен! — тревожно воскликнула Джоанна и склонилась к нему.
Джошуа закинул ноги хозяина на кровать и стащил с него сапоги.
— Мне уже приходилось видеть, как с ним происходит такое, мисс Гамильтон. Как он вдруг валится с ног после сильного напряжения. Полковник, как скакун чистых кровей, — очень чувствительный.
— Как будто мне нужно это объяснять, — фыркнула она.
И Клей улыбнулся и дал темноте окутать себя.
Он проснулся в темноте, лунный свет проникал в окно призрачными перстами. Некоторое время он лежал, терзаемый чем-то подспудно, а затем вспомнил и откинул покрывало.
Лампа стояла на туалетном столике, он отыскал спичку и зажег ее. Где-то позади его глаз не унималась тупая боль, ребра ныли, а левая щека, которую Берк рассек до кости, вообще ничего не чувствовала. Он осторожно потрогал ее пальцем и поморщился. В подложечной ямке осталось пунцовое пятно, во многих других местах — синяки, а на подбородке — царапина.
Пока он осматривал себя, все ушибы заболели разом, и он, ухмыльнувшись, стал одеваться. Самым насущным делом было предупредить Роганов о готовящейся засаде — но как? Если он просто поедет в Скрытую лощину и расскажет им лично или отправит Джошуа с посланием, это будет воспринято как декларация лояльности — причем открытая. Нет, это не годится. Он резко притопнул обутой в сапог ногой и натянул рубашку через голову. Дверь открылась, и вошел Джошуа.
Он терпеливо произнес:
— Вообще-то, полковник, вам следует быть в кровати.
— Мисс Гамильтон уехала? Который сейчас час?