Виктор сидел на кухне у Петровича и торопливо доедал пельмени, приготовленные хозяином. Это было единственное блюдо Петровича, которое он любил и умел делать.
Обычно на заготовку пельменей впрок у него уходил целый день. С самого утра он отправлялся на рынок выбирать мясо и компоненты для соуса, который тоже готовил сам.
Потом он замешивал тесто и весь день лепил пельмени, помещая их по мере приготовления в морозильную камеру. При температуре минус восемнадцать градусов они могли лежать там сколько угодно. Но этого обычно не случалось. Приходили гости, Петрович брал очередную порцию пельменей, бросал их в кипяток и через пять минут раскладывал по тарелкам.
Гости приходили часто — им нравились пельмени Петровича. А ему приходилось повторять процедуру приготовления пельменей не реже, чем раз в месяц.
Сейчас Петрович уединился с телефоном в дальней комнате. Его знакомый оказался действительно хорошо осведомленным человеком и разговор продолжался уже минут двадцать.
Виктор ждал результата. Уничтожив пельмени, он выпил небольшую чашечку крепкого кофе и почувствовал себя готовым к любым подвигам. Чтобы как — то заполнить время, он решил вымыть посуду.
В это время дверь на кухню скрипнула и появился Петрович.
— Виктор, ты с ума сошел. Ты же мой гость, расслабляйся.
— Есть новости?
— Есть.
Петрович сел к столу, потер руки и жестом предложил Виктору стул.
— Скажи пожалуйста, — начал он, — к тебе от Деда раньше поступали какие — нибудь предложения?
— Раза два было, — нехотя сказал Виктор, — но я отказался.
— Я догадываюсь, что это связано с твоим умением драться и предполагаю, что это было с его стороны не последнее слово. Дело в том, что эти ребятки не из команды Деда.
— Что? — вскочил Виктор. — И я их выпустил?!
На ходу запрыгнув в туфли, он пулей вылетел из квартиры.
— Куда ты, подожди, — бросился за ним Петрович, но Виктор уже ехал на лифте вниз.
Когда Петрович, заперев квартиру, тоже выбрался на улицу, машина Виктора, отчаянно сигналя стайке играющих на дороге девчонок, поворачивала за угол.
Коротко ругнувшись, Петрович сел за руль и началась погоня. Новослободская улица, Садовое кольцо, Красная Пресня. К дому Виктора они подъезжали вместе.
"Мерседес" а на прежнем месте не оказалось. Виктор, проехав к самому подъезду, выскочил из машины и побежал в дом. Петрович, отдуваясь, спешил за ним. Разница в физической подготовке у них была значительной.
Все же он догнал Виктора на площадке перед лифтом и в квартиру они входили почти одновременно.
В коридоре валялись на полу разбросанные тапочки. Хлопнула незакрытая балконная дверь. Из кухни потянуло запахом винегрета и квашенной капусты.
Виктор подошел к кактусам, пошарил в горшке рукой.
— Что ты ищешь? — устало спросил Петрович и бухнулся на стул.
— Здесь был радиомикрофон. Или они его перепрятали или забрали.
— Радиомикрофон? Это уже похоже на организованную группу. Давай — ка поговорим на балконе.
Солнце еще было в зените, но балкон находился на теневой стороне дома и, благодаря открытому окну на кухне, через комнаты сквозило легким ветерком.
Петрович вытер вспотевший лоб носовым платком и взглянул на Виктора:
— У тебя хорошие реактивные возможности. Если бы еще голова работала как надо.
— Слушай, Петрович, а если бы твоя жена… — начал Виктор и осекся. Он вспомнил, что жена Петровича погибла в автокатастрофе. — Ладно, давай не будем. Что теперь делать — то?
— Разобраться сначала нужно в ситуации. Вот ты узнал, что они не от Деда и рванулся сюда. А если они не одни? Тогда Светлану все равно найти было бы проблематично. К тому же ты меня не дослушал. Они не из команды Деда, но контакты с ним имели. Не исключено, что Дед с их помощью решил тебя подставить. Чтобы ты потом этот долг ему отработал. Одного я только не понимаю — зачем нужно было воровать Светлану?
— Они же еще мальчишку какого — то прихватили. Говорит папа, папа, а голос ведь не Антона.
— В общем, здесь есть свои странности. Кстати, мы с тобой еще не отработали один пунктик. Одноклассник твой — Костя. Как бы его найти?
— Я думаю, нужно сначала отыскать Светлану. Хочу еще раз съездить в Серебряный Бор.
— Мы же там были, Витя. Наверняка у них есть более глухое и надежное место. Потом вечером они ведь все равно приедут на встречу с тобой. Там их и возьмешь за жабры. А до этого момента у нас есть еще несколько часов. Мы можем попробовать найти твоего Костю и все выяснить.
— Как? Где его искать? Я звонил ему домой по старому телефону. Там только мать с сестрой. Обе напуганы. Говорят, что не пришел с работы. Пропал.
— Напрягись, Витя. Вспомни, может быть, у него подруга есть в Подмосковье или еще что — нибудь в этом роде.
— Не знаю. Я с ним общался сто лет назад. Еще в школе. Хотя, постой, одна зацепочка, кажется есть.
— Ну, давай, говори, — оживился Петрович.
— В десятом классе мы ездили отмечать Старый Новый год у меня на даче. И когда мы проезжали Немчиновку, Костя показал пальцем на дом с флюгером и сказал, что там живет его бабушка. Я запомнил этот момент, потому что флюгер был необычным — большой желтый петух. Как в сказке Пушкина — помнишь?
— Сможешь найти этот дом?
— Не знаю. Столько лет прошло.
— Ты говоришь, его было видно из электрички? Найдем по флюгеру. Не падай духом, Витя. Я чувствую запах жареного
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Угнаться на роликах за "Мерседесом" не так уж просто. Где — нибудь на загородном шоссе это было бы абсолютно нереально. Но в центре Москвы, в середине рабочего дня частенько даже простой пешеход может обогнать самую скоростную машину. А если он еще и на роликовых коньках…
Честно говоря, Профи именно на это и рассчитывал. А главное — на свой радиопередатчик. Поймать его сигналы можно было на самом краю диапазона средних волн с помощью остронаправленной ферритовой антенны, которую он вместе с приемником вмонтировал в шлем.
Вообще — то такие передатчики использовать было запрещено. Они могли создавать помехи для связи самолетов с авиадиспетчерами. Но Профи успокаивал себя тем, что мощности передатчика может хватить только до Тушинского аэродрома, а там самолеты взлетают редко. Тем более, что на его волне можно было услышать только свист, который не может помешать расслышать живую речь.
Определить, где находится передатчик, было очень просто. Для этого нужно одеть шлем на голову и поворачиваться до максимального уровня сигнала. А потом ехать в буквальном смысле куда глаза глядят. То — есть по направлению взгляда, если, конечно, не скашивать глаза в сторону.
Правда, пока в этом нужды не было. "Мерседес" еще находился в зоне прямой видимости. Он как раз стоял на перекрестке у Краснопресненского универмага, ожидая зеленый свет.
Тоник выскочил к перекрестку первым. Он оглянулся и в этот момент на него чуть не налетела Алиса.
— Ой, — схватила она его за руку. — Ты почему остановился?
— Чтобы вас подождать, — улыбнулся Тоник.
— Между прочим, я только начала разгоняться. Еще неизвестно, кто кого ждать будет через пять минут.
— Быстрее через дорогу, — подъехал запыхавшийся Профи, — пока еще зеленый свет.
Как только они оказались на другой стороне улицы, движение открылось и "Мерседес" двинулся дальше.
— Он едет в правом ряду, значит свернет направо, — определил Профи. — Бежим наперерез, где быстрее.
Лавируя между пешеходами, они пронеслись мимо метро, оставили позади торговые точки и уже могли разогнаться по — настоящему, не боясь врезаться в прилавок с фруктами или в ведро с цветами.
Алиса быстро ушла вперед, но Тоник знал, что в таком темпе она долго не продержится, а если споткнется, то может и не встать.
— Алиса, — крикнул он ей вслед, — осторожнее. Здесь нельзя разгоняться. Задавят.
Она, оглянувшись, перестала набирать скорость и теперь катилась только за счет инерции. Тоник быстро поравнялся с ней.