— А мне отец вообще ничего не дарит.
Сашка прошелся по комнатам, рассматривая дачу.
— Хорошо у вас здесь.
— Раньше мы с мамой здесь все лето жили, а отец по выходным приезжал. Сейчас уже реже выбираемся. Держи кастрюлю. — Он всыпал туда стакан гречки. — Вымой и влей туда два стакана воды. Но не больше.
— Есть, товарищ командир! — Сашка отдал по — военному честь и побежал на улицу. Вода была подведена к самому дому, нужно было только открыть кран.
Тоник включил плиту, взял веник и собрал все осколки в совок. Вернулся Сашка.
— Что делать дальше?
— Ставь кастрюлю на плиту и закрой крышкой, а я пойду тоже умоюсь.
— А мне что делать?
— Если ты хочешь уметь драться, то для начала научись вести бой с тенью.
— С чем?
— Это только так называется. Вставай у занавески и молоти руками изо всех сил. Только старайся ее едва касаться. Смотри. — Он провел серию ударов.
— Здорово, — восхищенно сказал Сашка и приступил к тренировке.
Тонику нравилась роль учителя. Раньше его всему учил отец, а теперь уже он сам учит. "Ты становишься учителем, — думал он, мужественно обливаясь холодной водой, — тогда, когда у тебя появляется ученик."
Его ученик в это время, услышав дребезжание крышки, помешивал ложкой кашу.
— Ты что, — закричал Тоник, появляясь на веранде, ее же нельзя мешать.
— Да ладно врать — то, кашу всегда мешают, — не поверил Сашка.
— Только первые три минуты после того, как она закипит, — сурово сказал Тоник. — Каша должна варится паром.
Он посолил ее и, закрыв крышку, убавил огонь до минимума.
— Засеки время, ровно через десять минут выключишь плиту, а еще через десять каша будет готова. Только не вздумай больше поднимать крышку.
— Да нужно очень, — обиделся Сашка. — Пусть пригорает, если тебе не жалко. Там и так ее кот наплакал.
— Ладно, покажи лучше, как ты тренируешься, — решил продолжить обучение Тоник.
Сашка встал возле занавески в боевую позицию и, стараясь стукнуть посильнее, замахивался тоже изо всех сил.
— Эй, ты не ветряная мельница, — остановил его Тоник. — Удар должен быть максимально эффективен, это значит внезапность и скорость — наносишь его с любой точки, где бы не находилась твоя рука; сила — концентрируешься, то есть окончательно сжимаешь ее в кулак перед самим ударом, а до этого она идет совершенно расслабленной; и точность — ты должен уметь остановить удар, например, в сантиметре за кончиком носа или за два после удара в корпус, как сейчас останавливаешь перед занавеской. С твоим весом это самый эффективный удар. Это даже не удар, а жало. Ты должен жалить, как змея и мгновенно возвращаться обратно.
— Здорово, — сказал Сашка и стал жалить ударами занавеску.
— А потом, — многозначительно сказал Тоник, — ты должен так же, как сейчас тренироваться перед кирпичной стенкой. И если ошибешься, то тебе будет больно.
— А ноги? — вспомнил Сашка. — Ногами бы тоже хорошо научиться.
— Удары я тебе потом покажу, а пока тренируй связки. Холодная растяжка — слышал о такой?
— Не — а.
— Это просто. Раз или два в день нужно ногой махнуть вперед, назад и в сторону. Без всякого разогрева — в этом весь секрет. Только не перестарайся, а то растянешь связки.
Он выключил плиту и отправился за укропом. Промыв его под водой вместе с зеленым луком, он мелко покрошил зелень в кашу.
Сашка был поражен. Крупа получилась рассыпчатая, нежная, необыкновенно вкусная.
— Вот так каша — самоварка, — удивлялся он. — Моя мама от плиты не отходит, а получается гораздо хуже.
— Слушай, — вдруг спохватился Тоник, — а как же твоя семья, они же тебя ищут?
— Они думают, что я в деревне, у друга. Да им только лучше — все равно денег на жизнь нету.
— Подожди, — выскочил из — за стола Тоник. — У меня же здесь целый склад. Я вырастал, а вещи оставались. — Он притащил целую коробку с обувью. — Примерь, как тебе. Есть и рубашки, куртки, джинсы.
Через десять минут Сашка преобразился. Он стал в чем — то похож на Тоника.
— Антон, — сказал он совершенно серьезно, — а можно я буду твоим младшим братом?
— Конечно, — засмеялся Тоник, — я всегда мечтал, чтобы у меня был братишка. Как раз такой, как ты.
— Дай пять, — сказал Сашка. — И едем спасать маму.
Малиновый "Мерседес" подъезжал к дому, в котором жил Тоник. Слон на скорости влетел в переулок и резко затормозил, остановившись, не доезжая дома.
— Ты что! — Раф едва не влетел головой в лобовое стекло.
— Я подумал, — Слон сделал паузу, — лучше оставить машину здесь.
— Ты когда начинаешь думать — предупреждай. Это опасно для окружающих.
Он громко хлопнул дверцей машины и пошел к дому, крутя на пальцах связку ключей.
Слон, пыхтя, догнал Рафа около лифта.
— Может, припугнем его, чтобы шевелился?
Раф снисходительно скривил губы.
— Ты, главное, молчи, и он сам испугается. Лишь бы был дома.
У дверей он спрятал ключи в карман.
— Не будем сразу показывать козыри, — и позвонил.
Дверь открылась почти мгновенно. Виктор стоял в дверном проеме, готовый ко всему.
— Почему так рано? — спросил он Рафа. — Договаривались же на двенадцать часов.
— Разговор есть, — коротко сказал Раф и вслед за Слоном вошел в квартиру.
— Где у тебя горло промочить можно? — с порога спросил Слон.
Виктор провел их на кухню, достал из холодильника бутылку минералки.
— А покрепче ничего нет? — захохотал Слон.
— Рассказывайте, с чем пришли. У меня мало времени, — сказал Виктор, с трудом сдерживаясь, чтобы не выбросить их из дома.
— Не с чем, а за чем, — уточнил Раф.
— Рано пришли еще, рано, — повторил Виктор. Ему в голову пришла спасительная мысль. Их машину он видел, не успел только разглядеть номер. Наверняка они опять приехали на ней. Нужно под любым предлогом уйти из дома, отыскать эту машину и по номеру вычислить, где сейчас может быть Светлана. А если ее освободить, то уже он будет диктовать условия. По крайней мере появится время, чтобы разобраться во всей этой истории.
— Слушай, старик, а чего тянуть кота за хвост? — гнул свою линию Раф. — Гони бабки и разойдемся красиво.
— Сколько? — стараясь выиграть время, спросил Виктор.
— Шестьдесят штук, зелененькими.
— Как это шестьдесят? — поразился Виктор. — А десять штук откуда взялись?
— За вчерашний день проценты набежали, — ехидно сказал Раф. — Фирма терпит убытки.
— Это же грабеж, — возмутился Виктор.
— Нет. Это экспроприация капитала. Ты на нас нажиться хотел. А теперь мы наживемся на тебе. И не вздумай дергаться. Ты у нас на крючке.
— Ладно, мужики, мы вчера договорились на двенадцать, так что у меня еще есть время. Ждите меня здесь, я никуда не денусь.
— Учти, что твоя жена у Деда, — бросил свой главный козырь Раф. — Если исчезнешь — закопаем.
Виктор резко повернулся и вышел. Малиновый "Мерседес" он нашел неподалеку от дома. Переписав номер, он зашел в телефонную будку и достал записную книжку.
— Где же ты, где же? — бормотал он, листая страницы. — Ага, кажется, нашел.
Телефон долго был занят. Это обнадеживало, значит кто — то был дома. Наконец в трубке раздались длинные гудки.
— Говорите, — включился в линию самоуверенный мужской голос.
Виктор узнал Петровича сразу. Два года назад он отбил его у банды хулиганствующих подростков и потом почти неделю не мог вернуться к себе домой. Светлана с Тоником тогда отдыхали на юге, а он должен был устраиваться на работу. Конечно, ни на какую работу его тогда не взяли, но гостеприимство Петровича запомнилась надолго. На эту неделю он словно вернулся в прежнюю бесшабашную холостую жизнь.
— Петрович, это Вик. Мне нужна твоя помощь, — сказал он сразу.
— Виктор, — ахнули на другом конце провода, — приезжай немедленно. Ты подлец, Вик! Ты не оставил мне своего телефона. Но теперь ты так легко не отделаешься.