Он выглядел младше Джин лет на пять, и в нем было что-то такое… волнующее, что побудило ее взять бокал мартини и сразу опустошить почти на две трети.
– Вот это правильно, – проследив за ее действиями, одобряюще заметил молодой мужчина. Затем, по-видимому решив, что настало время представиться, произнес: – Алан Нейлз.
– Джин Парсонс.
– Очень приятно, – вновь блеснул глазами Алан. И тут же добавил, взяв бокал, находившийся перед ним на стойке бара. – Думаю, стоит выпить за знакомство.
Перед взором Джин и без того все поплыло после выпитого только что коктейля, однако она решила поддержать идею.
– За знакомство!
Потом они с Аланом беседовали, потом танцевали, снова пили и снова танцевали…
Пожалуй, это был самый необычный вечер в жизни Джин, но она странным образом испытывала от происходящего удовольствие. И еще казалась себе такой… самостоятельной, что ли. Не зависящей от Энди.
Как завершился этот вечер, Джин не запомнила.
Она приоткрыла глаза лишь на долю миллиметра, но безжалостный солнечный луч все же успел ударить ее через эту щелочку прямо в мозг.
С губ Джин слетел слабый стон. Когда приступ боли немного утих, она попыталась отодвинуться с залитого солнцем участка подушки в тень, однако тут же поняла, что малейшее движение мучительно. Но хуже всего были волны дурноты, то и дело подкатывавшие к горлу.
Именно они заставили Джин принять сидячее положение.
Пока она силилась понять, не лучше ли вновь повалиться на подушку и просто подождать, пока явится спасительная смерть, слева вдруг раздалось:
– Эй, ты в порядке?
Джин вздрогнула как ужаленная. Резко обернувшись, она увидела вольготно раскинувшегося на постели мужчину, в первый момент показавшегося ей абсолютно незнакомым.
– Кто вы?! – взвизгнула Джин, на миг забыв о своем плачевном состоянии. – И как сюда попали?
– Вижу, тебе полегчало, – удовлетворенно констатировал тот. У него был мягкий бархатистый голос, не низкий, не высокий, приятного тембра. – Выглядишь ты лучше – по сравнению с вчерашним вечером, конечно.
Лучше? – изумленно подумала Джин. Это называется лучше?
В следующую минуту она заметила, куда смотрит ее компаньон по постели, и поспешно прикрыла одеялом обнаженную грудь.
Боже милостивый, что происходит? – прокатилось в ее мозгу. Как я очутилась в постели с этим красавцем?
– Кто вы такой? – резко спросила она.
Он удивился.
– Неужели не помнишь? Алан. Алан Нейлз, если точнее. Художник. Мы познакомились вчера в «Голубой луне».
В «Голубой луне»!
Джин мгновенно все вспомнила. Как ей стало жаль себя, как она решила развеяться, как отправилась на автобусе в город и зашла в первый попавшийся ночной клуб…
Джин пристально взглянула на Алана. С виду он не казался опасным, но не зря ведь говорят, что береженого Бог бережет.
– Хорошо, но как ты оказался здесь?
– Привез тебя домой, – невозмутимо ответил Алан. – Прости, что напоминаю, но ты была в невменяемом состоянии. Так надралась, что временами словно теряла сознание. Когда это произошло впервые, тебе хотели вызвать неотложку. Прямо в ночной клуб. К счастью, вскоре ты пришла в себя. Мне посоветовали вывести тебя на свежий воздух и…
– Постой, – хмуро прервала его Джин. – Почему именно тебе?
Алан медленно улыбнулся.
– Видишь ли, все подумали, что я твой парень, даже та низенькая брюнетка, которая сидела за стойкой бара слева от тебя, когда мы познакомились… Что такое?
Пока он говорил, на лице Джин сменялись выражения. Наконец она хмуро покачала головой.
– Не помню никакой брюнетки.
– Хм, однако, ты впрямь вчера… злоупотребила. Ладно, неважно. Словом, я помог тебе выйти из клуба, а потом решил отвезти домой – кто-то ведь должен был это сделать.
Джин взглянула на него с подозрением.
– Тебе нравится роль доброго самаритянина?
– Нет, – усмехнулся Алан. – Мне нравишься ты.
Бледное лицо Джин окрасилось румянцем смущения. Давненько не слышала она от мужчин подобных фраз! Однако в следующую минуту в ее голове промелькнула одна тревожная мысль, заставив произнести:
– Как ты узнал мой адрес? Если я, по твоим словам, ничего не соображала – чему охотно верю, так как действительно мало что помню, – то кто же сказал тебе, куда следует ехать?
– Никто, – преспокойно ответил Алан.
– Но…
Он сделал жест, словно прося Джин помолчать, и пояснил: