В двенадцать часов дня сам вместе с Еленой Алимовной принимал экзамены у Напрюшкина и Раджабова. Вмазали ребятам по трояку, но тем не менее Раджабов сделал невероятные успехи. Этот темный дагестанский парень вдруг заговорил о принципе контаминации в римском фарсе. Как я рад, что не дал себя уломать нашему деканату дневного отделения. Не интеллигентный я человек. Но если я и грешен перед Богом, то много мне простится именно за то, что я боролся за каждого способного человека. За каждого ребенка, которому не был родителями выдан стартовый материал.
17 ноября, вторник.
Ходил пешком на Поварскую в Содружество, к Пулатову. На углу бывшей Герцена и бывшей Наташи Кочуевской обратил внимание на жилой дом, в котором жили знаменитые актеры. Внизу, на первом этаже, был прекрасный магазин театральных принадлежностей с прекрасным книжным отделом. Теперь здесь «Механнефтьбанк».
На объединенном семинаре обсудили Тронину. Первому курсу она понравилась больше, чем пятому.
Вечером занимался Лениным. Звонила Эмилия Алексеевна, требовала от меня третью главу и говорила, как они счастливы от того, что «Независимая» дала рецензию.
Забыл написать, что Леша попал в небольшую аварию, когда вместе с Федей ездил на базу ремонтироваться. По словам Феди, он не виноват, и в той ситуации, которая случилась, вел себя идеально. Но ведь с утра от него пахло перегаром, и я сам сел за руль. А под вечер в нашем гараже появился Лешин друг по Усолью Паша, тот самый, который приезжал с ним раньше и который потом за какое-то хулиганство сел. Вышел по амнистии. Я сразу отрезал, что устраивать Пашу не буду и пусть он на следующий день уезжает из Москвы. Как показывают обстоятельства, он не уехал.
18 ноября, среда.
Вот она, сила влияния. День ознаменовался тем, что Алексей пришел домой в три часа ночи и пьяный, а утром я его по-черному ругал. А когда я пришел домой, то обнаружил, что все его личные вещи собраны и его нет. Что-то сразу же меня тут ожгло. Я кинулся к потайному ящичку, где хранил резервные деньги, собранные в свое время на операцию В.С. Толстенькая пачечка отчаянно исхудала. Я долго буду рассуждать о психологии вора и о соблазне. Черт с ним! Малые несчастья хранят нас от больших.
19 ноября, четверг
Умер в больнице наш студент Саша Костюк. Мне об этом позвонили домой. Саша вел у нас секцию тэквандо. Умер от саркомы лимфатической системы. Почему так внезапно и рано умирают молодые, может быть, от огорчения? Лучше пусть умирают придурки, зачатые в хмелю, которые насилуют принципы жизни. Возвращаясь к моей ситуации, я все время задумываюсь: почему? Я не могу понять эту неблагодарную природу человека, не могу постичь это иждивенчество по отношению к жизни.
Утром был на внеочередном съезде «Духовного наследия». Мне всегда одиноко среди политиканов. Все время думаю: зачем мне все это? Зачем я им? Приходится полагать, что мы одинаково страдаем за родину. Тем не менее другие, кажется, не рефлектируют. Был весь наш патриотический набор: Зюганов, Подберезкин, Тарасов, Говорухин, Драпеко. Как сумело наше время придать новый смысл знакомым словам! Я имею в виду разделение на патриотов и демократов. Разве патриоты не демократы, разве патриоты не либералы? Но демократами себя называют Чубайс и Гайдар, значит, мы не демократы. Я ведь тоже человек консервативно-либеральных взглядов, но если слово «либеральный» приватизировал Жириновский, то я не либерал.
Интересно на съезде говорил Зюганов, хотя сейчас, когда я пишу эти строки, я не могу ничего вспомнить. Но вот помню хорошо одного из выступавших священников и его мысль, что кризис не в государстве, а в мозгах. Это очень совпало с моей мыслью о кризисе этики, которая имеет главенствующую роль во всех земных делах. Забыв о ближнем и сострадании, президент подписывает указы, а простой народ пьет и грабит друг друга. Очень интересно для меня говорил дважды Герой Советского Союза космонавт Аксенов. Он так же, как и я, пытается в начало всех размышлений о власти и государстве поставить нормальную, всех объединяющую идею.
Вечером позвонила мать лешиного друга Сергея и интересовалась Пашей. Я сказал ей правду о Паше и его судимостях, начертанных на его руках, и вчерне о поступке Леши, укравшем деньги. Они, оказывается, не уехали, как я предполагал, в Самару, хотя наказывали сказать, если я позвоню, что уехали. Уже заранее я злорадствую, представляя как через две или три недели, когда все потратит, пропьет и прогуляет, когда или посадят, или будет на грани того, Леша примется переживать, что никогда не сможет вернуться в дом, который живет другой жизнью. Зла против него у меня нет, в конечном итоге тем, что так небрежно храню большие деньги, я его соблазнил, но есть некое злорадство: я-то потерял только деньги, которые наживу, а ты единственный в своей жизни шанс. Но ушло идеалистическое представление, что кого-то можно перевоспитать. Вот она, сила семьи, в которой многие сидели. И ничего с этим не поделаешь. Поколение песни.
20 ноября, пятница.
Приехал на работу своим ходом, потому что у Феди разные хозяйственные по институту дела и занимать в этом случае машину под свою персону мне не хотелось. Вот и почувствовалось отсутствие второго шофера.
Встречался с китаистом Дмитрием Николаевичем Воскресенским, давним приятелем Александра Ивановича. Говорили о Китае и о принципах набора на китайский семинар. Я не устаю удивляться таким идиотам, как я. Государство уже давно не заботится о государственных интересах, а только о собственности, детях и внуках президента, а мы все еще думаем о государственной политике, как мы ее понимаем.
Вечером, как член комиссии по премиям мэрии, ходил в цирк на Цветном бульваре, дирекция выставила лишь один дурно названный аттракцион «На слонах вокруг света». Конечно, принимали льстиво, как умеют принять в цирке и театре, усадили в ложу директора, поставили в антракте и вино, и шампанское, и фрукты. Я ограничился чашкой фруктового чая, а вот Саша Великодный, мой студент, с которым я ходил, смел половину блюда с бутербродами.
Кажется, единственное, что в стране не за последние демократические времена, — это цирк. Я даже подобрел к покойному Юрию Никулину. Прекрасное представление, хорошая атмосфера. Цирк, в котором я был много лет назад, показался мне больше и праздничнее. Но как работают слоны! Как работают дрессировщики! Все кажется мне сказочным. Дрессировщиков и основных артистов номера Таисии и Алексея Чернова будто бы и не видно. Я невольно этих слонов, среди которых редкостная африканская слониха Флора только что не говорит, сравнивал со своей собакой. Да разве она так послушна, так терпелива, так внимательна? Совершенно великолепен был и, кажется, сын дрессировщиков, молодой актер, исполняющий в аттракционе роль, несколько похожую на Паганеля. Такой немыслимый темперамент и такая милая ненавязчивая раскованность. Выставили ли на премию и его? Феноменальный был и еще один номер — «Гимнаст на ремнях» (Антон Беляков). Если Корниловы — это цирковая династия с наработанной репутацией и связями, то Беляков, видимо, новенький, за него некому попросить. Попытаюсь сыграть роль Деда Мороза и выдвину его сам.
21 ноября, суббота.
Я опять занимаюсь политикой — на II съезде НПСР (Народно-патриотический союз России). Съезд проходил в Колонном зале. Над сценой написанные синими буквами слова: «Возродим великое Отечество».
Билет был с печатью. Зюганов — председатель движения, а Рыжков, председатель исполкома. Началось все с ошеломляющего для меня известия — смерть Г.В. Старовойтовой. Ее убили, как я узнал потом, накануне в Ленинграде из автомата. Много есть версий убийства, но, конечно, есть попытка связать это все с ее политической деятельностью и каким-то образом соединить еще и с антисемитской истерией, начатой газетами. Был город Ленинградом — там не убивали депутатов парламента. По одной из версий она везла с собой крупную сумму денег для проведения выборной кампании. Чувство сожаления у меня огромное, потому что она живой была человек и хорошо поляризовала, выявляя тенденции политической жизни. Отчетливо помню, что сыграла покойная существенную роль в развале Союза, подталкивая, в частности, к этому Армению, отчетливо чувствую, как не любила она все русское, но жаль, очень жаль. В конце концов свою смерть она же и посеяла.