– Держите и сами делите. Но если что, головы всем поотрываю.
И под восторженный визг Эркин с Андреем ушли от коновязей к торговому ряду.
Под щелчки выстрелов – стрельба была в разгаре – у торговых палаток шло веселье. Обмывали победы и запивали проигрыши. Эркин на все предложения выпить мотал головой:
– Мне ещё на мастерстве работать.
И от него отстали. Андрей попутно собирал выигрыши.
– Я на первую десятку держал, – пояснил он Эркину.
Эркин молча кивнул, пробираясь к палатке, над которой вился дымок и разносился запах жареного мяса.
– Два больших, – коротко сказал Эркин, протягивая деньги. – И к ним всё.
Белобрысая девчонка приняла деньги, и похожий на неё, но темноволосый парнишка ловко наполнил два подноса из белого плотного картона и подвинул к Эркину, улыбаясь во весь рот.
– С победой, парень. Здорово ты сиганул, я видел.
– Спасибо, – кивнул Эркин, забирая один поднос и кивая Андрею на второй.
Рядом стоял длинный раскладной стол со скамьями, и они спокойно расположились на дальнем конце.
Картонный стакан томатного сока, два куска хлеба, а между ними толстый обжаренный кружок из рубленого мяса, там же лист салата, ломтик огурца, несколько кружков лука, а ещё полоска сладкого теста с завитушками из крема и ореховой крошкой и стакан пенящегося взбитого молока с каким-то сиропом. Дорого, но сытно. И тяжести в животе не будет.
Первый голод они уже забили шоколадом и потому ели не спеша, со вкусом.
– Стрельбу посмотрим?
– Отчего ж нет? – Эркин отодвинул пустой стакан из-под томатного сока. – Помнишь?
– Ещё бы! – засмеялся Андрей. – А мороженое помнишь?
– Мг-м. Посмотрим немного, и я пойду, потянусь где-нибудь.
– Людное место, не укрыться, – возразил Андрей.
– Ничего, найду. Или ты на стрельбы иди, а я…
– А и фиг с ними, – отмахнулся Андрей.
Они поели, сбросили стаканы и подносы в большой бак для использованной посуды и пошли, внимательно выглядывая место помалолюднее. Но не прошли и десятка шагов, как к ним подбежали двое пастухов – мулат и трёхкровка – и что-то быстро шепнули Эркину. Андрей не расслышал что, но увидел, как у Эркина загорелись глаза.
– Андрей…
– Ну?
– Ты иди, а я тут быстренько. Приду прямо к коновязи.
Андрей, уже узнав знакомых по Мышеловке парней и, догадавшись, предложил:
– Давай, посторожу.
Эркин с улыбкой мотнул головой.
– Не надо.
– Место тихое, – улыбнулся Андрею трёхкровка.
– Ладно, – согласился Андрей, – но, если что, потом не говори, что я не предлагал.
– Ладно тебе, – хлопнул его по плечу Эркин, и всё трое тут же исчезли, затерявшись в толпе.
Независимо вскинув голову, перешучиваясь и отругиваясь, Андрей шёл, словно плыл в толпе.
Он всё-таки дошёл до стрельб и даже немного постоял, посмотрел, чтобы не выделяться, и снова ушёл бродить среди людей. Шёл и словно пьянел. От шума, гомона, суматохи. А здорово всё-таки придумано. Вся эта… олимпиада. Эркин – молодец, конечно, зубами четвёртое место вырвал. Но и навернуться мог… насмерть. Что ж, они вчера всю трассу прошли туда и обратно, потом он ушёл, а Эркин там ещё один всё что-то смотрел и шагами вымерял, заглянул потом в салун на минуту и спать пошёл. Железная у него выдержка. Только на финише голову потерял, летел уже не глядя и на награждении обалделый стоял. А так… в толпе все трепали, что индейцы прирождённые наездники. Скажи кому, что Эркин первое лето вот так… засмеют ведь. А хорошо. И стреляют, а не страшно. И стоял смотрел – страшно не было. Только в первый момент, когда они кольты подняли, ворохнулось чего-то. А боялся, что на расстрел похоже будет, через себя переступил, чтоб как с собаками не получилось. А оказалось – нормально. Как и потом с собаками. Пошли, постояли… Но там Эркин рядом был. Когда плохо, он всегда рядом. Не подставили бы его эти… коллеги. И усмехнулся выскочившему откуда-то слову. Хотя известно откуда. Из того, долагерного прошлого. Кто его дразнил попугаем? Сестра? Лицо смутно и имени нет. А дразнилку помнит до сих пор. «Ну-ка, ну-ка, угадай, что нам скажет попугай? То и скажет, полагаю, что вдолбили попугаю». Смешно. Ещё б качели сюда… И карусели… «Неужели в самом деле, все сгорели карусели… Но не слушали газели и по-прежнему галдели…». И эта… белиберда оттуда же. Газели, качели, карусели… Лезет в голову, и ни хрена ты с этим не сделаешь. А главного… ни имени, ни фамилии, ни адреса… как срезано. Ну, и хрен с ним. Что было, так того уже не будет. А хорошо: шумно, весело.
Блуждая в толпе, Андрей чуть не налетел на помощника шерифа, увернулся в последний момент и от греха убрался к коновязям.