Трёхкровка улыбнулся, разжимая захват. И негр, не дожидаясь решения судей, сам, бережно поддерживая висящую плетью руку, пошёл в толпу, взорвавшуюся рёвом и свистом.
– Это фантастика, Бредли!
– Просто удача, – Джонатан перевёл дыхание, как после бега.
Старцев удовлетворённо кивнул.
В следующей паре боролись двое местных, но зрители ещё обсуждали предыдущую схватку.
– Поздравляю, Бредли, отличная игра.
– Спасибо, капитан. Не попробуете?
– Против вас? Нет, – Старцев понимающе улыбнулся. – Вы нащупали закономерность.
– И вы её знаете? – вырвалось у Джонатана.
– Не буду портить вам игру, – рассмеялся Старцев. – Но я могу угадать, на кого вы будете ставить. Кроме этого парня и вашего пастуха. Хотите?
Их глаза встретились, и Джонатан медленно покачал головой.
– Вы правы, – стал серьёзным Старцев. – Извините за неудачную шутку, Бредли.
Вызвали следующую пару.
Эркин встал, расстёгивая рубашку, движением плеч сбросил её на землю и вошёл в круг. Его противником был один из местных грузчиков. Презрительно улыбавшийся вначале, он посерьёзнел, увидев Эркина вблизи.
– Начинайте.
Эркин вошёл в захват, легко оторвал противника от земли и сильным броском не вытолкнул, а именно выкинул за черту так, что тот с трудом удержался на ногах.
Старцев удовлетворённо кивнул, но воздержался от замечаний. Теперь он только смотрел и слушал.
Пара за парой выходили в круг. Росли ставки. Результаты казались непредсказуемыми. Ну… ну, индеец, Певун, понятно, его и в Мышеловке видели, цельный мешок корма пёр на себе с улыбочкой, а этот, трёхкровка, соплёй перешибёшь, а смотри, как идёт. А этот, мулатик смазливый, тоже, бугая взял и выкинул. А летят бугаи, ты смотри, как вылетают…
– Удача сегодня за вас, Бредли.
– День не кончен, джентльмены. Всё возможно.
– Фредди, ты за кого?
– За того, что справа.
– Ты что, головой приложился? Его ж сомнут.
– Как хочешь.
– Десятка, пять к одному.
– Идёт.
– Милочка, уберите локоть, вы так вибрируете…
– Никогда не думала, что… борьба так волнительна. Ах!..
– О да, захватывающее зрелище.
– Вы заметили? Ну, когда они встают?
– О-о, это же… вы понимаете?
– Это… это необыкновенно!
– О да, я всё помню!
– Весёлый, держишь за Певуна?
– Мы напарники.
– А ни хрена! Ща его вышибут!
– Спорим?
– Десять к одному, ставлю две.
– Деньги-то есть? А то…
– Не боись, Весёлый, под расчёт был.
После первого круга осталось шестнадцать пар. Ставки росли, росло и волнение зрителей. Новая жеребьёвка. И началось. Схватки всё яростнее, злее. Эркин оставался спокойным. Смотрел борьбу, молча про себя болея за своих. Пока везло: жребий ещё ни разу не сводил их между собой. Находил взглядом Андрея – ты смотри, куртку купил, молодец; Фредди – ух, как играет шибко, отводит душу за вчерашнее, судьям же играть запрещено; мельком посмотрел на Джонатана, но сразу натолкнулся на цепкий внимательный взгляд русского офицера и жадные, раздевающие взгляды белых леди на грузовиках. Шлюхи, одно на уме. И отвернулся, чтобы не завестись. Сейчас спокойно надо. Без особой спешки, но и тянуть нечего. Тянуть – силу терять. Хорошо – промяться успели, и суставы чуток разработали. И это ж не насмерть в камере, не поединок, а борьба. По правилам. А что ставят на нас, так на стрельбах одни белые, а тоже ставили и на них. Так что… Зовут. Всё побоку.
Эркин встал, привычным движением сбрасывая рубашку, и шагнул в круг. Везёт ему на противников. Опять… Ишь какие мяса у чёрного… Ну, сейчас, ну, замахнись на меня, раскройся…
Эркин поднырнул под летящий в лицо кулак, пригнулся и, крякнув от натуги, поднял на спине могучего негра, шатаясь под страшной тяжестью, сделал несколько шагов к краю круга и сильным качем кинул противника, даже не поглядев, куда кидает. Не до того сейчас.
Тяжёлое тело рухнуло на старших ковбоев, сбив нескольких с ног. Образовалась куча, из которой с хохотом и руганью выбирались придавленные.
– Стервец он у тебя, Фредди, – Дан сокрушённо разглядывал свою новенькую шляпу, смятую в лепёшку.
– Какой есть, – Фредди принимал выигрыши.
– Своеобразный юмор у парня. Держите деньги, Бредли.
– Не думаю, чтобы это было специально, – пожал плечами Джонатан.
– А что вы хотите, джентльмены? Нравы грубые, но простые.
Третий круг. Восемь пар. Шестнадцать человек. Двое местных, остальные – пастухи. Эркин спокойно ждал жеребьёвки. Теперь, как ни крути, они пойдут друг против друга. Договорились бороться честно. Так что… настоящая борьба только сейчас и пойдёт.