Чем дальше шли путники, тем чаще до них доходили слухи о начале ужасных событий в землях северных и восточных Домов, об огромных армиях, начавших форсирование границ своих соседей, о первых кровавых стычках лесных хозяев дианитов с наступающим врагом, о сожжённых селениях и искалеченных судьбах их обитателей. Война не щадила никого, хотя здесь, в сочащихся любовью и умиротворением землях Венеры, люди чувствовали себя спокойно. Три всадника без помех двигались вглубь Дома, а кристалл Дианы на груди Лаянны светился мягким голубоватым оттенком.
Однако, нарастающий ком терзаний в душе Дигона не обмельчал. Первая эйфория от разительных перемен после Домов Аполлона и Ареса закончилась, а следом вернулись зудящие тени страданий мира, щедро наполнившие природу мага с приходом в неё стихийных начал. Он снова ощущал роптание каждой сущности, молящей пропитания у иссушенной реки жизни Миглаха. А теперь, когда беспощадные тени войны вернулись в мир, отвыкший от её ужасов, боль природы ощущалась ещё сильнее. Молчание и задумчивость всё чаще сменяли собой желание радоваться жизни, и только постоянное участливое присутствие прекрасной любимой женщины не давало Дигону скатиться в пропасть мрачного уныния. Лаянна не отходила ни на шаг от него. Как только выдавался момент среди непрерывного гона коней, обнимала, ласкала своего возлюбленного, утешала, тихо присев у его ног и положив голову на колени. Тяжесть сказалась и ей. Аура единения и слияния, пронизавшая энергетические потоки Дома Венеры, не щадила её, передавая хрупкой душе переживания Дигона. К концу пути даже цинично-жизнерадостный Ямлих, похоже, заразился этой напастью. Он ехал угрюмый, похожий на маленького уставшего и озлобленного сыча верхом на лошади.
Лаянна начала узнавать места, памятные по её неожиданно прерванному обучению. Столица Дома была уже близко. Вот вдали поблёскивают белые ступени амфитеатра, спускающиеся по кругу к центральной кафедре. На них всё так же мирно сидят молодые венеты, слушая выступающих, и думая, обычно, о чём-то своём. Широкие расписные ворота Бербеи появились на двадцатый день путешествия. Кони прошлись усталым пассажем по вымощенным брусчатым дорожкам города-леса, внося смятение в размеренный быт его жителей, и направились прямиком к деревянному дворцу Урании. Обольстительная хозяйка уже ждала желанных гостей, а стол в огромном холле на первом этаже был заставлен изысканными блюдами.
- С приездом, мои дорогие! – пропела она, выходя в зал к трём измученным долгой дорогой путникам. Их уставший и запылённый вид резко контрастировал с наполненной жизнью обстановкой. – Моё почтение, ученик Держателя. Проходи, присаживайся, подкрепись, мы успеем ещё поговорить.
Верховная подошла к осунувшейся и загоревшей в пути дианите. Нежно погладила её по щеке и шепнула:
- Лаянна, прелесть моя, не ожидала увидеть тебя так скоро.
Потом всмотрелась повнимательнее и добавила, повернув голову к Дигону:
- А-а-а, так вот кто причина твоего цветения и столь скорого бегства от меня. Тогда понятно. Выбор очевиден. Шутница-судьба одарила тебя спорной долей. С твоими нынешними великими тяготами может соперничать только столь же великое счастье любить Разрушителя. Смотрю, вы побывали в гостях у дарцетанцев и ты покинула их края с бесценным приобретением. Будь достойна этого лука.
Она произнесла это нежно, без претензии, словно заботливая, участливая мать. И подошла к Ямлиху:
- А ты кто у нас? Хм, полукровка? Друг, пришедший ко времени?
- Наёмный работник, которому пришло время поговорить с работодателем об истинной цели этого похода. О «Разрушителях», о боях с Верховными Отцами и прочих прелестях, о которых он забыл упомянуть при найме, - с иронией ответил вор и сел возле Дигона, вопросительно смотря ему в глаза.
- Не беспокой его, любезный, - Урания подошла к нарочито расправившему плечи Ямлиху. Она потрепала его спутанные волосы нежной, будто фарфоровой, рукой. - Я сама тебе всё расскажу. Иди сюда.
Ямлих, словно заворожённый поднялся и прошагал за Верховной Матерью Дома Венеры, которая усадила его на стул подальше от Дигона и Лаянны. А те принялись с упоением поедать лакомства. Кровь в венах полукровки кипела. Он никогда не встречал никого прекраснее хозяйки Дома и готов был выполнять любые её команды, попроси она хоть сейчас броситься в бой со всеми армиями Квирина. Капелька магии пробудила в нём неистовую страсть, на которую только способны герметы, и холодная расчётливая часть кронианца в его природе была тут совершенно бессильна. Пока ученик Целума с возлюбленной утоляли голод, Урания, соблазнительно покачивая ножкой, рассказывала поглощённому её персоной Ямлиху о происходящих событиях. О судьбе Миглаха, о возрождении Держателя и о важной миссии, частью которой стал одарённый вор. А тот просто смотрел на неё восхищённым взглядом, и даже желая, не мог подобрать ни одной едкой шутки, подходящей по случаю.