К охранникам у двери уже подбежали противники. По трое на каждого. Даже ранеными, эти воины превосходили умением нападавших. Оба крутили саблями, отбивая град ударов, которые сыпались со всех сторон. Выпад. Щит. Финт. Защита. Восьмёрка. Блок щитом. Защита. Финт. Натиск. Отработанные до автоматизма движения выполнялись с каменными лицами. Трое из нападавших уже замертво лежали на земле. Левая рука одного из стражников, выронив щит висела, не двигаясь, а на плече зияла красная полоса вывернутой плоти. Второй держал вес на одной ноге, а рядом с торчащим арбалетным болтом виднелась ещё одна дыра, из которой периодическими фонтанами вырывалась кровь. Он согнулся, подпрыгнул на здоровой ноге и в последнем порыве насадил на лезвие одного из врагов. Оба упали на бок. Из спин обоих торчали окровавленные клинки. На оставшегося стража, уже медленно и тяжело дыша, наступали двое, так же покрытые мелкими ранами.
За минуту до этого Лаянна вышла из-за стены и выпустила одну за другой три стрелы в только что успевшее трансформироваться двухметровое чудовище. Острые и мощные наконечники отлетели от чешуйчатой зеленоватой кожи, даже не поцарапав её. Ямлих с разбега метнулся в ноги, стараясь попасть кинжалами под сухожилья неестественно вывернутых вторых коленных суставов. Проезжая на спине, прошёлся по ним, но результата не было, как и от стрел. Оружие не причиняло твари никакого урона. Она развернулась и уродливой ногой, похожей на обезьянью лапу, со всего размаха прыгнула на полукровку, наступив на плечо. Раздался звонкий хруст, утонувший в болевом крике. Сжав его тело длинными пальцами ног, отбросила в сторону. Повернулась к Лаянне и с писком, походившим на шипение, зашагала в её сторону, тяжело проседая на вогнутых коленях. Путь преградил Дигон, ударив сверху вниз по выставленной вперёд передней лапе. Существо остановилось. Удивлённо и с возмущением уставило на ученика Целума выпученные горящие красным глаза. Издало странный звук. Глухой низкий, уходящий корнями в сами лёгкие, словно попыталось на вдохе спросить: «Что?!». Из раненной лапы, рассечённой до кости, на пол стекала вязкая зелёная жижа, невыносимо воняющая гнилой мертвечиной.
Последний двуликий пятился к стене, выставив вперёд оружие. Заговорщики не спешили. В этот момент распахнулись широкие дубовые двери и в помещение тоннеля вышел Верховный Отец Дома Гадеса. Увидев прямо перед собой двоих наступающих, он взмахнул рукой и вслед за ней в воздухе потянулась длинная четырёхметровая полоска концентрированной энергии разложения – «плеть Танатоса». Движение ладони вперёд. Резко назад. Полоска хлыстом обвилась вокруг двух заговорщиков, стянула их вместе и с жадным шкварчанием медленно погружалась внутрь, насыщая неуёмную жажду. Броня под нитью лопнула. Она коснулась живой плоти и её края почернели. «Плеть» входила всё глубже и глубже, превращая кожу, мясо, ткани органов в осыпающийся пепел праха. Маркар резко дёрнул и мучения прекратились: четыре половинки двух тел рухнули, как совсем недавно рассыпались двое теней под ударом Дигона.
Тварь повернулась. Увидев свою цель, она резким ударом ноги отшвырнула замешкавшегося мага Единства в стену и с диким рёвом, подобным разъярённому буйволу, бросилась в сторону Маркара. Тот лишь мгновение стоял ошарашенный невиданным уродством, и метнул «стрелу Танатоса». Чудовище лишь отмахнулось от неё, как от назойливой мухи. Расстояние сокращалось. Двадцать шагов. Почти касаясь головой потолка, оно приближалось. Маркар закрутил руками перед собой и навстречу бледно-зелёной коже всплыла «сеть смерти» - широкая паутина, сплетённая из нитей, подобных «плети Танатоса», жадных до плоти. Хрюкающая и брызгающая слюной мразь лишь замешкалась. Сеть не вредила этому созданию. Маркар ничего не понимал. На его вечной памяти ещё не было существ, устойчивых к Смерти. При этом, магию оно не применяло. Оно само было магией. Он начал «крик Гадеса». Дигон, подхватил бессознательного Ямлиха и с разбега повалил его и Лаянну за угол. Крик нарастал. Тела погибших в схватке, лежащие по всему коридору, превращались в пепел и разлетались, словно сдуваемые сильным ветром листья. Разбросанное оружие покрывалось червоточинами, мгновенно ржавело и таяло, не долетев до противоположной стены. Даже камень, которым обложены стены, начал потихоньку выщербливаться, осыпаясь песком. Но и это не убивало загадочную тварь. Кожа стала болотной, побагровела, куски её начинали отслаиваться, обнажая гнусное зелёное мясо и источая смрад падали, но монстр ещё больше рассвирепел, зарычал в последнем рывке агонии и понёсся на Маркара. Даже «крик» не добил уродину. Схватив главу гади скользкой рукой уже без кожи, со стекающей по всей поверхности зловонной жижей, она бешено швырнула его о стену. В месте удара на каменной кладке образовалась вмятина и пошли трещины. Но Маркар даже после такого чудовищного удара попытался встать на одно колено. Из головы по бесцветным волосам обильно текла смутная серо-белая кровь Отца.