В наосе Дворца, непосредственно под куполом, располагается просторное круглое помещение, по внутреннему периметру обставленное полуколоннами в виде огромных скульптур. Как и большинство статуй снаружи, они выполнены из искрящегося огненного опала. Эти фигуры изображают Покровителей – то ли богов, то ли хозяев Стихий, то ли духов старого мира до катастрофы. Именами некоторых из них Первые Отцы назвали свои Дома. Никто толком не знал их природу, но память о них хранится и в народном эпосе, и в редких физических источниках: элементах зодчества, археологических находках, и прочих артефактах древности. Эти горельефы поддерживают изнутри свод исполинского купола ротонды, высотой достигающего семидесяти метров. В наосе, непосредственно под отверстием-окулусом в куполе, из которого в помещение обильно вливается свет Аполлона, стоят кольцом девять одинаковых дугообразных каменных столов из чёрного вулканического стекла. Центральное пространство занимает ещё один диковинный круглый стол, словно вылитый из полупрозрачного белого нефрита. Его поверхность до мельчайших деталей объёмно изображает карту титанического материка Миглаха. Голубоватые края гладкие и покатые, показывают водные просторы с кое-где возвышавшимися клочками серых островов. Дальше поднимается суша с зелёными равнинами и болотными впадинами, коричневыми возвышенностями и серо-белыми скалами, синими внутренними морями и причудливо изгибающимися бирюзовыми лентами рек. Весь материк, имеющий почти правильную округлую форму с обильно изорванными краями, на девять равных частей разделяют тонкие яркие линии по цветам соответствующих Домов. Чёрного – Кроноса, белого – Дианы, фиолетового – Цифры, пурпурного – Гермеса, красного – Ареса, золотого – Аполлона, зелёного – Венеры, синего – Зевеса и смутного, не имеющего чистого очертания – Гадеса. Это был зал конгресса, в котором заседали при решении наиболее важных вопросов Верховные Отцы Домов или их наиболее приближённые представители.
Но святая святых дворца Верховного Совета находится дальше, за противоположной стеной напротив центрального входа. В опистодомос храма, при всём желании, войти не мог никто, кроме Верховных правителей Миглаха. Там, у крайней стены небольшого квадратного помещения стороной в двенадцать шагов, стоит бесформенный вытянутый камень немного ниже человеческого роста. Его поверхность переливается всеми цветами радуги и источает мягкий, но интенсивный свет, которого хватает, чтобы обеспечить достаточную видимость во всей комнате. Это – священный камень Агадир, ещё одно наследие древнего мира, пережившее катастрофу Параклаза. Он обеспечивает Верховным Отцам возможность перерождаться, перемещать своё сознание в новые тела и проносить сквозь тысячелетия опыт и знания своего разума. Перед светящейся каменной глыбой располагается большая круглая купель трёх метров в диаметре. Её борта, выложенные из идеально подогнанных друг к другу прозрачных кварцевых кирпичиков, на полметра возвышаются над полом, а есть ли у неё дно неизвестно никому в этом мире. По искрящемуся кварцевому жёлобу из-под священного артефакта в купель медленно течёт и заполняет её вязкая мутноватая жидкость, издающая лёгкий аромат предгрозовой свежести. Кровь Агадира, как зовут её между собой правители Миглаха.
В опистодомосе стояли четверо. Селена, многомудрая Верховная Мать Дома Дианы. Прекрасная Урания, неувядающая Мать Дома Венеры. Древний, осунувшийся под тяжестью шести сотен лет, абсолютно седой и покрытый сетью глубоких морщин Отец Дома Кроноса Лабрис. И молодой, лет тридцати пяти – сорока на вид, сильный и величавый мужчина. Последний был абсолютно голым, демонстрируя красоту мускулистого тренированного тела без единого намёка на полноту или хилость. Его взгляд был отрешённым, движения медленными и плавными, словно сознание находилось в глубоком непробудном сне.
Селена подошла к Лабрису и сняла с него чёрный живой плащ, сплетённый из эманаций стихии Земли и нитей концентрированного потока энергии Дома Кроноса. Плащ возмутился. Покрылся острыми вытянутыми шипами. Заколыхался, несмотря на полное отсутствие ветра, но глава крониан нежно провёл рукой по его тыльной поверхности: