Агорей, несмотря на всю свою тысячелетнюю мудрость и природную прозорливость, никак не ожидал такого поворота событий. На это и рассчитывал его честолюбивый противник. Верховные Отцы вообще так давно не были объектами нападений, что многие из них уже и позабыли про саму такую возможность. Их окружало столь раболепное почтение и дикий животный страх подопечных, что сама мысль о покушении на Верховного казалась абсурдом. Но не таким был вскормленный свободой и демократией архос Ктариан. Атака была молниеносной. Ни физическая реакция Агорея не смогла её опередить, ни даже мысли, начавшие уже строить заклинание «стена». Только плащ. Только незримый неусыпный разум, умело вплетённый между пурпурными нитями самой энергетической сущности Дома Гермеса. Сознание, цель жизни которого – защита хозяина, отреагировало первым. Со скоростью полёта стрелы полы плаща сомкнулись и поверхность полотна покрылась многогранной сетью, похожей на пчелиные соты. Живая ткань встретила испепеляющий поток стихии, который превращает в пар даже металлическую броню. Половина плаща вспыхнула ярким пурпурно-красным сиянием и по ткани проскочили прогалины обожжённых участков. Сотовая структура защитного покрывала тут же направила к ним язычки перламутровых нитей и быстро восстановила повреждённые прорехи. Момент был потерян. Лишь незаметно малая толика «шпиля» успела просочиться в щель, перед тем как створки плаща наглухо сомкнулись. Но и этого хватило для жгучей обугленной раны, появившейся под правыми рёбрами Агорея.
Дафнис уже понимал, что проиграл. Боль отката в локте атакующей руки отступила перед осознанием конца. Сейчас он погибнет и последний отчаянный рывок был, скорее данью своей былой чести и гордости, чем попыткой переломить ситуацию. Ещё когда правой рукой он доставал из тайника посох, левая уже держала аметистовую рукоять маленького кованного кинжала. Теперь, сжав его обеими руками, уже бывший архос гильдии Камня ударил. Отталкиваясь ногой, на колене которой стоял, он выпрыгнул снизу вверх, выставив впереди себя звенящую сталь. Кинжал проткнул насквозь вынутую из-под плаща правую руку Агорея, пройдя аккурат между первой и второй пястными костями ладони. И Верховный Отец герметов взревел. Его яростный оглушительный крик, сравнимый с грохотом водопада, не был пустым звуком. Это было заклинание, доступное лишь ему и таким, как он. «Голос». В «голосе» заключалась древняя мощь той части энергии, которую выпили восставшие иерофанты, разделяя достояние поверженного Бога. Особенно мощным был «голос Гермеса», поскольку он усиливался выдыхаемой стихией Воздуха, всецело подвластной этому Дому.
На что рассчитывал Дафнис Ктариан? Положение в обществе, власть и гордость были для него явно важнее жизни. Первым разлетелся кинжал, по обуху которого уже стекали тонкие ручейки пурпурной крови Агорея. Он просто рассыпался в пыль, словно кусок бумаги в жаркой сталелитейной печи. Мгновенно вспыхнула и погасла пустота на месте недостроенного заклинания «стена». Пока ещё были силы, молодой Ктариан постарался защититься: активировал амулет, с которым никогда не расставался. Маленький бронзовый кулон хранил заклинание «кожа». Оно превращало тонкий, всего в пару миллиметров, слой воздуха вокруг всего тела носителя в непроницаемую стихийную квинтэссенцию. Благодаря нему Дафнис ещё держался, рефлекторно закрывая двумя руками голову. Но кресло сзади него уже развалилось под прессом потока чистой силы. Обеденный стол, резные стулья, столовые серванты с мудрёными завитушками на дверцах – всё начало вспучиваться, трещать и разлетаться щепками с неистовым скрежетом и взрывами материи. «Кожа» не выдержала и трёх секунд. Защита, обычно непреодолимая ни оружием, ни магией, сползла с Дафниса, как кожура с помидора, брошенного в костёр. От «голоса» защиты нет. Он знал это, когда решался атаковать. Из последних сил выпрямил трясущиеся под гнётом ноги, открыто и чисто посмотрел в глаза противнику. Просто встал перед Отцом, раскинув руки, и принял удар. Его буквально вывернуло. Весь воздух в его теле принялся неудержимо расширяться, повинуясь приказу Агорея. А каждое сухожилие, каждый сустав, каждая кость и волокна мышц, каждая капля крови содержат воздух. Бесформенная груда ошмётков мяса и осколков костей свалилась в омерзительную кучу. «Голос Гермеса» затих, но его отголоски будут ещё долго звенеть эхом в сознании у всех, кто находился поблизости.