- Остальные просто идут на уровень ниже, в коридоры и помещения. Там мы точно не пройдем - они очень быстро сужаются и ветвятся. Не говоря уже про остатки старых решеток и прочего.
Этот путь был единственным для них, что давал призрачный шанс попасть куда-то, кроме как в лапы захватчиков. Две остальных шахты в здании так же вели на подземные ярусы, но имели лишь один выход внизу, такую же служебную дверцу над отстойником. А как продемонстрировал недавний звук, отстойник затоплен, и, вероятнее всего, дренажная система так же. Или просто забит выход из него, но нырять в воду пока не хотелось, особенно в темноте с раненой рукой.
Аккуратно переступив с площадки на ставший почти родным за время спуска, карниз, аниото двинулись по краю отстойника, предельно внимательно ощупывая путь лапами. Добравшись до одного из забракованных боковых тоннелей, появилась возможность дать отдых лапам и рукам. 'В темноте не видно грязи' - рассудила самка, осторожно вытягиваясь в проходе. Рост самца был чуть ниже, так что ему удалось сесть, едва не утыкаясь кончиками ушей в потолок. В шахте снова почти воцарилась тишина.
***
Сон был беспокойным. Дело не в окружении или сновидениях. Последних он никогда не видел, а, может, просто не запоминал. Все дело в сбруе. Сам он не знал, как называется каждый из одетых на его тело элементов, и для него все это были ремни.
Ведь нет ничего вечного, и когда-то поставляемая сюда стандартная сбруя давно канула в небытие, заменившись кустарными поделками. Но, как и раньше, делать ее отдельно на каждого из 'коней' никто не желал. Просто подбирали наиболее подходящую из имеющихся, и затем она, смена за сменой, подгонялась в процессе ремонта. Так и повелось - у наиболее старых упряжь в итоге была подогнана почти идеально, а вот молодым доставляла немало неприятностей.
Этот период 'номер' уже преодолел, но до полного заживления всех нанесенных шкуре ран еще было далеко. Конечно, раны в процессе мытья обрабатывались, но толку от этого, если через короткое время снова на теле оказывалась сбруя? Похоже, новый 'конь' стоил дешевле лечения.
Так и приходилось жить. Сначала работать до потери сил, ведь именно так была рассчитана смена, питаться тем, что дадут. Или, если повезет, поймать в тоннелях свеженькое мяско. У каждой из 'бригад' был отгороженный кусок старых помещений, с одним входом в рабочую зону, формально. На самом деле никто давно не проверял целостность когда-то возведенных решеток и стен в дальних проходах. А четверолапые обитатели давно уже расширили свой ареал обитания туда, куда двуногие не ходили. Но и тут был предел - те штреки, что не были тупиковыми или вентиляционными, вели вниз, в цивилизацию четверолапых.
Там носящих сбрую не встречали с распростертыми объятиями, и дальше приграничных территорий не пускали. Но в этих коридорах и шахтах процветал самый большой из виденный им рынков. При наличии возможности там можно было достать даже оружие или личную живую игрушку. Его же возможности так далеко не простирались. Хотя пропущенный прошлыми мародерами и найденный им небольшой набор инструментов позволял не голодать.
Внезапно беспокойный сон был бесцеремонно прерван. Из, давно ставших для него частью обстановки, решеток вентиляции с грохотом и пылью в бассейн выпали два тела. 'Двуногие', - еще не до конца проснувшись, ящер встал в агрессивную позу. Делить свою берлогу, с кем бы то ни было, он не собирался. А посетители для него означали одно - проблемы и войну за территорию. Разум подсказал самое простое решение - и он двинулся к резервуару.
С трех сторон тот вплотную примыкал к стенам, так что ему достаточно перекрыть одну сторону - и незваным гостям придется медленно умирать в холодной воде. Оценивая подобную перспективу, ящер непроизвольно облизнулся. И что с того, если раньше это мясо думало и говорило? Сейчас это мясо, еда. И разлившийся в воздухе запах крови это подтверждал.
***
Отдых аниото оказался недолгим. В шахте раздался хорошо знакомый им обоим звук открывающейся двери. Пусть и не сразу, но подобные места решили проверять. Старясь не шуметь, они двинулись к ближайшей вентиляции, ведущей в производственную часть. Благо, для этого требовалось просто тихо вылезти из 'их' шахты и сделать шаг через угол.
Но реальность была куда хуже - похоже, ключи и их жизни тали не нужны. С плеском в воду упало несколько дымящихся шаров. Пояснений не требовалось, и парочка со всех лап рванула в спасительный тоннель. Через миг стало не до осторожности - шахту сотрясли взрывы. Мощности кинутых бомб было мало для повреждений старых конструкций, хотя балкончик наверняка упокоится на дне дренажного приямка. А вот оглушить или ранить живых он мог. Спины родственников обожгло - на смертоносную начинку недруги тоже не поскупились, бомбы были 'осколочными'. В тесноте замкнутого пространства шахты это жуткое оружие. А еще взрывная волна подняла скопившуюся за годы и десятилетия пыль и прочий мусор.
Так что, добравшись до выходной решетки, Кали и Арчи чувствовали лишь желание выбраться из этого ада. И падение в резервуар было для них чудом - снизу не оказалось твердого пола или частокола обломков древних механизмов.
- Мы выб... - Счастливую фразу только что отплевавшегося от воды и мусора самца прервало рычание. Синхронно, так что позавидуют тренированные солдаты, повернув головы, аниото увидели стоящего на кромке резервуара монстра. Иначе описать четверолапое создание, в холке достигающего груди Калипсо, покрытое довольно прочной на вид чешуей, да еще и опоясанное тягловой сбруей, язык не поворачивался. Раны на спине и лапах нещадно щипала вода.
Кали подтолкнула брата к одному из углов, но через пару гребков монстр перекрыл это путь. Он по полу передвигался явно быстрее пловцов. А затем, словно издеваясь, наклонил голову и принялся лакать воду.
- Мы не причиним тебе вреда, нам нужна помощь. - Как можно спокойнее начала свою речь самка, удерживая себя на плаву взмахами рук. Бассейн оказался глубоким, и достать до дна ей не удалось. В ответ на это тварь лишь подняла голову и посмотрела на них. Будь это глаза сородича, Кали могла душу заложить - там мелькнула издевка. Монстр медленно прогулялся вдоль кромки воды, принюхиваясь. А с каждым движением силы аниото таяли, отбираемы холодом воды и ранами.
Пока Кали, как показалось брату, отвлекала зверя разговором, у него появился шанс. Несколькими гребками он приблизился к краю, и попытался выскочить из воды с ножом. Может, и глупо, но на суше времени извлечь оружие ему точно не дадут. И улетел обратно в воду от удара лапы. Нож тихо звякнул о пол бывшего цеха. Их тюремщик аккуратно поднял тот пастью за рукоять, явно показывая, что знаком с таким оружием, и аккуратно отложил в сторону. Не отбросил, не швырнул - а аккуратно положил, еще раз намекая, что знает, что за вещь ему досталась, и о ее ценности он в курсе. А затем снова принялся наблюдать за добычей.
Калипсо же пришлось чуть ли не вылавливать, а затем удерживать на поверхности брата. От бессилья хотелось взвыть, но это ничем не поможет. Слов тварь явно не понимала, или старательно делала вид, что не понимала. От ругательств проку еще меньше.
Свое дело сделало и течение, пусть и слабое - аниото медленно влекло в сторону стока из резервуара. Слабый удар в спину заставил самку зашипеть, а хозяина кинуться к ним. И спасение жизни было совсем не основной целью.
***
Вот и нужный момент. Его и поджидал четверолапый - когда добыча будет достаточно обессилена, чтобы не оказывать сопротивления, но еще не опуститься на дно. Нырять, мокнуть, мочить сбрую - хуже не придумать. А так - вытащить на берег и разделать, ненужное затем просто выкинуть в слив. Мясо потом можно выгодно обменять - готовить впрок, к сожалению, он не умел.
Пара движений лапой, и добыча на берегу. Один и так без чувств, второй теперь тоже - лапа у него тяжелая. Теперь их надо перетащить за загородку, идущую поперек бассейна на некотором расстоянии от слива. Когда-то она защищала слив от мусора, а теперь пригодилась для охоты.