Выбрать главу

Но со вторым у меня вышла осечка. Он успел выстрелить в меня первым. Ногу мою, как подрубило. Я упал, но успел выстрелить в того, что справа. Кажется, задел… Он пошатнулся… Я сразу же обернулся и убил того, что был сзади. Он был без оружия, но пулю в лоб всё равно получил…

Я выстрелил ещё раз, в уже упавшую тушку второго противника.

Жаль, что в этот момент я упустил из виду Гуссейнова старшего. Он уже оправился после моего первого выстрела и снова стоял за спиной Светланы. На этот раз в его левой руке был револьвер с коротким стволом. Кажется такие называются «бульдог»…

Я даже не успел подняться. Лишь чуть дёрнулся в сторону, когда он выстрелил, целясь мне в лицо. Короткий револьвер — не самое лучшее оружие для точного выстрела. Так что в голову мне он не попал… Его пуля попала мне куда-то в район правой ключицы… Я выронил пистолет из правой руки, а левой зажал рану, из которой стала сочиться кровь…

Подобрав свой нож, бандит просто так, буднично, проходя мимо, полоснул им по горлу Светланы… Она захрипела… Кровь полилась на грудь…

Я сжал зубы… Это был конец… Конец всему… Конец всей моей прошлой жизни… Он убил мою девочку… Мою Светку… Я его всё равно убью…

Оставив мою жену, бандит подошёл ко мне вплотную. Жаль, что я уже не успею вынуть нож. Он висит сзади на поясе, но под правую руку. А с ней у меня сейчас всё плохо… С простреленной ключицей рукою не помашешь…

Отбросив мой ТТ ногой в сторону, смуглый бородач, стоял надо мной ехидно улыбаясь.

Я знаю таких подонков. С таким часто приходилось встречаться, во время командировки на Кавказ… На войне им было мало убить противника. Они, упиваясь кровью, будут резать ещё живое, а иногда и уже мёртвое тело. Они глумятся над павшими, издеваются над раненными… С такими нелюдями у нас был только один разговор: Пулю в лоб.

Мой сегодняшний противник был явно из таких…

— Вот и всё. Тебе кранты, мусор! Но я ещё не закончил.

Он обернулся, и выстрелил в Свету. Я не видел, куда он попал. Но заметил лишь, что её тело до этого ещё дёргавшееся в агонии, безжизненно повисло на верёвках…

— Су-ука! — я из последних сил рванул левой рукой из внутреннего кармана куртки ребристый кругляш гранаты Ф-1.

Усики предохранительной чеки были уже заранее разогнуты. А кольцо было крепко-накрепко пришито внутри кармана. Выдёргивая «Эфку», я уже вырвал его… Это был мой последний шанс… А вернее граната последнего шанса.

Что выкрикнул абрек, увидев перед собой лимонку с уже выдернутой чекой, я так и не услышал. Сильная волна пламени, ярко-алым цветком расцвела у меня на ладони, поражая осколками всё вокруг…

Вспышка!

Резкая боль, раздирающая всё тело изнутри…

А потом всепоглощающая тьма…

И это было последнее, что я видел в этой жизни…

* * *

В этой жизни?…

Нет…

Скорее всего, уже не в этой…

А в той, в прошлой жизни….

Часть вторая

Глава первая

Не знаю как… Не знаю где…

Бли-и-ин…

Как больно-то…

Всё тело ноет и болит, как будто один сплошной синяк…

Я пытаюсь пошевелить рукой… И мне это удаётся.

Я шевелю свой правой рукой…

Я шевелю правой рукой? Я могу снова ей шевелить?

Боль есть, но не такая, как от простреленной ключицы…

А ещё… Я разглядываю свою левую ладонь, поднеся её к лицу почти вплотную…

Ладонь… Вот моя левая ладонь… та самая ладонь, на которой мгновение назад лежала, а потом и взорвалась граната Ф-1. От этой ладони не должно было ничего остаться, от слова совсем ничего. Ну, максимум лохмотья мяса и костей.

Либо это не моя ладонь, либо…

Нет… Это моя ладонь. Вот круглый след от ожога… След моей юношеской глупости. Лет в пятнадцать, на спор, прожигал сигаретой бумажный рубль, прижатый к руке… Выиграл тот самый рубль, и заработал след от ожога на всю жизнь… Слабоумие и отвага — вот черты нашей бурной молодости…

* * *

Чувствую, как чем-то сильно воняет… Воняет так, как из привокзального сортира. Через некоторое время понимаю, что воняет исключительно от меня… Я валяюсь на кровати в мокрых слаксах и грязной фланелевой клетчатой рубашке. Рубашка заблёвана, а штаны… Штаны загажены мною капитально…

Что за херня тут такая творится? Я секунду назад был в джинсах и кожаной куртке. Я взорвал себя и врагов гранатой Ф-1. Меня на куски должно было разорвать. А я тут лежу вонючий, облёванный в мокрых штанах…