«Афганка» на военном сидела как влитая… Судя по погонам… Блин… Целый генерал-полковник… Хотя нет. На вид ему лет тридцать, не больше… Рановато для генерал-полковника… Да и звёздочки какие-то маленькие… Ну, тогда, значит, старший прапорщик. Но тоже крутое звание…
На спине у военного АКС-74 и даже с подствольником… На войну, что ли собрался… Мы тут, знаешь-понимаешь, в гости, а нас тут так встречают негостеприимно…
Эх… Когда военный соскочил со своего железного коня и попытался перевести свой автомат из положения «за спину» в более удобное для ведения огня, я тихонько вышел из кустов, громко передёрнул свою «ксюху», и скомандовал:
— Руки за голову! Оружие не трогать! Стреляю без предупреждения…
Нет. Ну я знал, что десантура отмороженная на всю голову, но чтобы настолько…
Прапор не только не поднял руки, он всё-таки снял свой автомат с плеча и повернувшись ко мне, навёл его на меня.
На мой предупредительный одиночный выстрел вверх, он не отреагировал от слова «совсем»…
И вот теперь мы стоим, как два идиота, направив друг на друга автоматы. Капелька холодного пота стекает куда-то вниз за воротник… Тягучую и липкую тишину нарушила пролетевшая между нами с жужжанием жирная муха…
Чтобы хоть как-то перевести разговор в более мирное русло, я спокойно так говорю, не обращая внимания на смотрящий прямо на меня ствол автомата…
— Привет! Тебя как звать-то, военный?
— Гвардии старший прапорщик Мазур.
Голос у прапорщика довольно низкий. Представляю, как он гонял солдатиков-новобранцев. Такой вот скомандует: «Газы»… И вся рота реальна с испугу выпустит газы…
— Не тянись, прапорщик! Не на плацу всё же… Меня Артуром зовут. А тебя?
— Мыкола…
Я решил, что ничего плохого уже не случится, повесил АКСУ на плечо и протянул правую руку этому страшному прапору…
Больше всего я боялся, что такой крепкий колобок так сильно пожмёт мне руку, что я проявлю свои эмоции, и это покажет меня не с лучшей стороны при первом знакомстве. Но того что случилось, я не ожидал совсем…
Сжав мою ладонь, для приветствия, он поднырнул под меня, и перекинув через спину, шмякнул меня об землю так, что аж дух вышибло. При этом моя правая рука оказалась завёрнута за спину, а лицом я был вжат в землю с нескошенной травой.
«Хорошо, что не об асфальт шмякнул…» — пронеслась у меня в голове дурацкая мысль…
— Ой, дядечко не бийте його! Вин хороший.
Это Оксана, нарушив мой приказ, охранять машину, пришла мне на помощь…
Я почувствовал, что давление на мою правую руку стало вроде бы поменьше, но дёргаться не стал…
— А хто вин тоби?
— Вин мене врятував. А тэпэр мы просто йидэмо разом…
— И куды вы йидэтэ?
— Вин свою жинку шукае…
— А ти йому хто?
— Та нихто… Супутниця.
Они свободно болтали на украинской мове… Но я уже и половины слов не понимал из их разговора. Понял только, что Оксана всё про нас рассказывала этому Мыколе. И как я её от упырей спасал… И как одевал, обувал. И как учил пистолетом пользоваться. И что я не трогал её и не домогался…
Мою руку уже отпустили, и даже помогли подняться с земли. Я отряхнулся и с удивлением обнаружил, что улыбающийся прапор протягивает мне свою открытую ладонь, которую я пожал, стараясь, чтобы моё рукопожатие было как можно крепче…
— Коля! — представился он.
— Артур!
— Ты на машине, лейтенант?
— Да. Вон УАЗик у ворот наш.
— Давай, я тебе ворота открою, а ты заезжай…
Через некоторое время мы уже ехали втроём в сторону разнокалиберных армейских построек… Дверь караулки снова была поставлена на защиту. Я так понял, что это была скорее сигнальная система от непрошенных гостей, чем оборонительная. Для обороны у старого вояки, наверняка есть кое-что посерьёзнее, чем эта петарда-переросток.
А потом мы на себе ощутили гостеприимство Коли Мазура. По нынешним временам это был просто шикарный стол. Особенно мне понравилась картошка жаренная на сале со шкварками…
Ну и конечно же, мы не на сухую сидели. Коля выставил на стол бутылку «Столичной»… Я сто лет такую не пил. Ещё с прошлой жизни… Разговор лился под водочку не спеша… Оксанка, выпив с нами одну рюмочку, возилась на кухне и в наши мужские разговоры не лезла…