– Мы спрятали её и от всего паранормального мира, и от себя. Борь, проверь комнату, нет ли кого в ближнем эфире, – обратилась Лика к офигевающему от увиденного и услышанного Борису.
– Это она тебе, кстати, – сообщил Борис с экрана Борису в бронежилете.
На что оперативник осмотрелся, приложив к глазам черные очки, и так по-детски ответил записанному видео:
– Нет тут никого.
– Как только я, – Лика на экране посмотрела на Бориса и поправилась, – мы находим эту флешку и тайник с фото доказательствами, мы отсылаем на этот биткойн кошелёк все свои свободные сбережения. На это нашей Насте легче учиться и вообще выживать в мире капитализма. Мы формируем новое послание нам в будущее и прячем его, шифруя память о нем в моём сознании. Вот почтовый адрес Насти. Иногда мы меняем способы передачи денег, меняем карточки, криптокошельки, закладки. Перевод должен быть всегда инкогнито, а сообщения с разных мест. Далее в тайнике вы, наверное, нашли два тюбика с амнезином. Это для того, чтобы стирать себе же память, потому что пока мы не знаем, где наша Настя, и даже не подозреваем, что у нас могут быть дети, все мы в безопасности. Надеюсь, у Бориса не закончился амнезин, и вы положите будущим нам-вам ещё пару тюбиков перед тем, как уколитесь этими. Колоть должен Борис – у него эфирный иммунитет, и он тяжелее восприимчив к амнезину. Пустые капсулы, Борь, выкинь в мусорку для пластиковых изделий. А сейчас плохие новости – вам нужно это все сделать за час, иначе придется идти на гипноз к отцу Джастину. И, думаю, не надо напоминать, что амнезин стирает последний час вашей памяти.
– Пока, ребят, мы вас любим. И помните, это все ради Насти! Ребят, вы не сходите с ума, просто вы работаете на институт.
Видео прервалось. Лика и Борис переглянулись.
– Ты ей веришь? – спросил Лику её супруг. – Может, это какая-то хитрая афера?
– Может и афера, но мы в ней явно замешаны. Сходи за амнезином, я пока что соберу фотографии Насти в тайник и переведу койны.
– Может, разорвём этот амнезиновый круг и найдём Настю? – вопросительно поднял брови Борис, зная, что острейший Ликин ум всегда всё делает правильно, что касается долгосрочного планирования и вообще чего-либо.
– Нет, Борь! Я бы вообще предложила уничтожить и фото, и флешку, и больше никаких денег никогда не отправлять, но…
Лика на мгновение задумалась. Их с Борисом брак переживает уже далеко не первый кризис, и спрятанная дочь дает неполноценной, условно бездетной семье каждый раз новый глоток воздуха. Каждый раз как в первый раз.
Лика из записи явно решила этот вопрос, как говорится, выбрав лучшее решение из сотен зол, чтобы они с Борисом – настолько разные интеллектуально и духовно – смогли и дальше осуществлять свою миссию вместе. Спрятанный пакет с информацией являлся лучшей семейной терапией. Возможно, когда-нибудь они найдут Настю. И возможно даже заживут нормальной семьёй, по крайней мере, попробуют. Но пока Лика была не готова рушить амнезиновую петлю, подвергать опасности их дочь, подвергать опасности их трещащий по швам брак. Пока Настя где-то далеко, им с Борисом есть для кого жить. Без родителей, работающих на институт, дочери будет намного лучше. Однако вслух душа «А» класса произнесла:
– Мы не имеем права на семью в общечеловеческом понимании. Пока есть этот пакет, мы имеем надежду, что у нас есть что-то большее, чем мы сами. Что-то, ради чего и стоит делать то, что мы делали уже много раз. Снова и снова.
Крупное тело Бориса поднялось с постели. Сейчас он ощущал счастье в своей остывшей душе. Но действовать надо было быстро, ведь Лика с записи просила сделать все оперативно. И пусть круг повторится еще и еще, их дочь достойна нормальной человеческой жизни без стрельбы, демонов и прочей паранормальной шелухи.
None
Глава 33. Углеродная жизнь
Чем живет смертный и чему надо учиться падшему богу?
Во-первых, это учитывать климат. Одинокие снежинки таяли на моем лице, покрывая черные волосы холодной, но недолговечной шапочкой. Осенний плащ особо не грел, но зато под ним можно было спрятать меч, а в карманах плаща удобно помещался пистолет — оружие без патронов с недавнего времени.
Во вторых, помнить про необходимость питаться. Организм должен есть и из еды получать энергию. У людей еще есть чакры — энергоцентры, питающие их сознание и душу. Но у меня, как у ужаленного октаканом, их естественно не было.
Проводя свободное время в медитациях, с помощью врождённых человеческих способностей я создал что-то наподобие желудка переработчика. На эфирном плане это, наверное, выглядело как черный сгусток с щупальцами и клювом, как у осьминога. С появлением данного «изобретения» находиться в людных местах стало жизненно необходимо, там я мог выкачивать легкодоступную энергию, с выпивших в основном. Конечно же, лярвы – мелкие паразиты, прицепленные к людям — каждый раз возмущались, когда я отбирал у них их хлеб, но я ел и их.