Автокар и Рори производят среди торговцев настоящий фурор — их на лету выкупить пытаются, что, если честно, куда больше смахивает на попытку разбойного нападения. Я руку с ножом в кармане на всякий случай держу. А чемодан мой только и успевает огрызаться, чем вызывает у местных исступленные припадки восхищенного гудения. Снежинка размером с ладонь шлепается мне на морду — довольно чувствительно, и я думаю, что надо бы поторапливаться. Как бы нас летний снежный буран не накрыл.
— Смотри, какая красивая! — восхищаюсь я, показывая и не думающую таять снежинку Цилли.
— Пошли, романтик фигов, — подпихивает она меня, не впечатлясь совершенством формы, — деталями во-о-он там торгуют, — и тычет пальцем куда-то в другой край поля. Ну правильно, путь к возрождению «Дерзающего» легким быть не может по определению.
*Пояс Ориона — астеризм в созвездии Ориона, опоясывает фигуру охотника в изображениях созвездия. Состоит из трех звезд: Альнитак (ζ Ориона), Альнилам (ε Ориона), Минтака (δ Ориона).
====== Глава 16. Кадет Соколова. Особенности национальной торговли ======
Пока Цилли с рукожопом конопатым высматривают запчасти, я шастаю по торговым рядам, суя каждому встречному фото с изображением рыдванова штурвала. Тагаранцы с интересом вертят пластиковую многоразовую карточку в руках, гыкают и хмыкают, после чего неизменно пытаются всучить мне в качестве альтернативы собственный лежалый товарец. Чего только мне не предлагают! За какие-то четверть часа у меня появляется уникальный шанс стать счастливой обладательницей трех подлинных, по клятвенному заверению каждого из продавцов, шкур прародителя аборигенов великого Ди-Дер-Сона в состоянии окаменелости, его же саморучно изготовленного арбалета в пяти различных вариациях, траченой местной морозоустойчивой молью горжетки из хвоста невинно убиенной гигантской белки, чучела утыканной полуметровыми иглами твари, черная дыра ведает как занесенного на Тагаран самогонного аппарата и еще уймы подобных бесценных сокровищ.
Особо настырный туземец еще долго тащится за мной и уверяет, что себе в убыток готов украсить мою пресную жизнь приносящей удачу лапкой дракона. Больше всего редчайший талисман походит на засушенную мутировавшую куриную ножку от нехорошей избушки из сказок моих бабушек и мыслей о счастье и удаче как-то даже не навевает. Набредя на горку наполовину пожранных коррозией и присыпанных свежим снежком железяк, бортмех делает охотничью стойку и затевает оживленные торги. Нюк с сомнением разглядывает какие-то фиговины через пару лотков от нее, а вокруг него уже отплясывает, расхваливая свой хлам, продавец, на которого рычит настороженный Рори.
— Далеко не отходи, — только и буркает Цилли, оглянувшись на меня. Ну, это уж как получится, конечно… Не в моих интересах драконить капитана, если бортмех шлепнет перед ним накатанный на недисциплинированного стажера рапорт, но и уходить без трофея мне никак нельзя. Такая ведь штука: это не только бальзам на безраздельно отданное рыдвану сердце пилота, но и некоторая гарантия того, что в случае очередного инцидента мы не зависнем перед противником беспомощно болтающейся, неуправляемой мишенью.
Тагаранцы продолжают активно продвигать свое импортозамещение, предлагая вместо искомого штурвала вентили для древних кранов, такие же ископаемые мясорубки и допотопные вентиляторы. Большинство вещиц знакомы мне только по голофильмам и музейным экспозициям. Может, вопреки всем общепринятым теориям, Тагаран заселили какие-нибудь будущие колонисты, потерпевшие тут крушение во времена великой экспансии? Вон хоть та же печально известная Первая экспедиция, о судьбе которой по сей день никто ничего не знает. Ну, а что, адаптировались к условиям, снова обросли шерстью, отменили моду на эпиляцию… Не написать ли мне диссертацию на эту тему, потрясу всю науку по изучению иных рас и легендарного Ди-Дер-Сона попутно вычислю — окажется, небось, каким-нибудь землянином, страдавшим повышенной лохматостью. На родине над ним все смеялись, а тут его гены дали шанс на выживание новому поколению.
— Заодно и Нюка родней обеспечу, пусть тоже наслаждается, — вполголоса добавляю я, вспомнив о происхождении бортинженера. — Будет с местными дедушками-бабушками чаи гонять, заделавшись наследником целого амбара изумительно разнообразного хлама и фамильного дела по его накоплению и перепродаже. Или внутренним перевозкам.
Вспомнив спич Стратитайлера, подавляю желание еще разок дать пинка какому-нибудь сугробу — боюсь очередной ржавый механизм или нежащегося там на летнем солнышке аборигена потревожить. С тех пор как прилетела на Землю, только и слышу намеки на влиятельную родню. В Академии вообще все поначалу с мерзкими усмешечками понимающе кивали — ясное дело, Соколов дочку пристроил, чтобы династию продолжила. На Славии я была просто самой собой, а не чьей-то дочкой и внучкой, черная дыра их всех дери! И этот умник туда же — конечно же, раз у меня есть семья, значит, я привыкла всегда выезжать за ее счет и все проблемы решать с помощью родственников. Меня трудно вывести из себя — обычно я сама кого-нибудь оттуда да вывожу, но любые подобные намеки воспринимаю в штыки. Отродясь ни папиным, ни дедовым влиянием не пользовалась, чтобы свои сложности улаживать, иначе какого астероида меня понесло бы на дальнюю станцию в самой глуши галактики?
— Лысая крошка, купи накладной мех для ног и подмышек — и все женихи будут твои! — скаля поблескивающие где-то в шерстяных глубинах зубы, искушает очередной продавец, тыча мне под самый нос какие-то изрядно пованивающие клочкастые ремки.
— Вот такое хочу! Жизни без него семейной и прочей не смыслю! — в свою очередь пихаю ему фото штурвала. Торгаш перехватывает снимок и долго таращится на него, вертя во все стороны.
— У соседа моего есть эта штука, — наконец заявляет он, — только с такими разноцветными камушками и перламутром… Но Ри-Ван-Кон ее не продает, нет. Семейная реликвия! — многозначительно поднимает мохнатый палец вверх тагаранец.
— Семейные реликвии надо чтить, — с готовностью соглашаюсь я. — А не расскажет ли он мне историю этого сокровища за кружечкой чайку?
— Чаек хорошо согревает тело, снимает печали с сердец и веселит душу, — философски замечает продавец накладного меха. Да он, комету ему под хвост, прям поэт! После небольшого торга парень соглашается погреть тело и повеселить душу в нашей с соседом компании, прикрывает свою лавочку и ведет меня извилистыми рядами к таинственному обладателю перламутрового штурвала. Искренне надеюсь, что под ним не скрывается очередное барахло времен зарождения цивилизации на этой планетке.
Ри-Ван-Кон абсолютно ничем, на человеческий взгляд, от своего приятеля, назвавшегося Би-Кер-Доном, не отличается. Все та же густо поросшая шерстью колонна, только в качестве украшения у него на косматом пузе болтается что-то вроде выкрашенного в канареечный цвет скворечника, а у первого — старый светоотражатель с флаера. Тагаранец благосклонно выслушивает мое предложение побеседовать о вечном и снять лишние печали со всех трех сердец аналогичным количеством сортов отборного чая и тоже закрывает свою избушку на клюшку под неумолчный ор запертых в клетках мелких зверьков, предназначенных для барбекю.
Хвала Вселенной, Ри-Ван-Кон живет в двух шагах от рынка, и у меня даже начинает брезжить надежда, что удастся решить наши торговые дела без бонуса в виде парочки нарядов вне очереди от Варга за нарушение приказа. Это еще чудо, что он меня сортиры полировать зубной щеткой после выходки Таси, не отправил… как свеженазначенного оператора злокозненной роботессы. Впрочем, нельзя исключать, что кэп припас для меня что-нибудь пооригинальнее пращуровых методов педагогического воздействия на будущих защитников матушки-Земли и планет Галактического Союза… в который каким-то загадочным образом занесло и Тагаран. Строго говоря, он отстает от большинства входящих в сообщество миров лет этак на триста, но исключительно богат ценными рудами и минералами, жизненно необходимыми остальным участникам Союза, а в правительстве тут сидят выжиги похлеще тех, что лапки драконов на рынке впаривают. Им удалось выторговать для планеты пристойный статус и даже кучу льгот, какие и не снились обычным миркам, ставшим сырьевыми придатками более развитых и влиятельных соседей.