— Кстати, здесь тебя даже труднее узнать, — заметила Инка.
— «Д_ружба, 23 года», — прочитала Виола, запнувшись на разделении букв. — Полагаю, Змея для разврата, а Д-подчёркивание-ружба для приятельского общения с возможными привилегиями.
— Почти пр-равильно полагаешь, потому что р-разврат исключительно по твоему собственному желанию, — програссировала Инна. — Пора воспользоваться по полной программе всеми сторонами твоей личности. Флиртуй, заманивай, отшивай, кусай, дружи, знакомься и влюбляйся! Об-щай-ся! А надоест — хлоп! — Она перевернула телефон экраном вниз. — Абонент не в сети. И всё. Никаких дополнительных объяснений не нужно.
— Как у тебя всё просто, — Виола вглядывалась в фото, соглашаясь с Инной в том, что узнать её тут было очень сложно.
— Главное — не усложнять, — фыркнула Инка и вновь запорхала пальцами по экрану. — Вот тебе се ля ви[2] как есть. Ты на самом деле без ретуши и прочих примочек.
«P.S., 21 год» под фото аккуратной мочки уха без прокола с завитком русых волос.
— Постскриптум? — Виола, не моргая, уставилась на Инку, которая самодовольно светилась, как супермощная лампочка.
— Примитивный тест на коэффициент интеллекта. Ты у нас вечная скрытая недосказанность. Вроде изучил, но всегда остаётся новое добавление, тот самый постскриптум. — Инна перевела дыхание. — Для кого-то это могут быть инициалы имени. Снова загадка и предположения, что опять же вызывает интерес. Ну и, — она поджала губы, а затем прошептала: — Тайный намёк по звучанию. Тогда сразу будет понятно, кто зачем к тебе пришёл.
— ПиЭс, — произнесла вслух Виола. — И что?
Инка одарила подругу покровительственным взглядом:
— А то. Пыс-пис. Для кого-то мир, который «peace», а для кого-то те самые писи-миси-кис-киси.
— О боже, да тут целая наука! — воскликнула Вилка, закатывая глаза в тысячный раз за последние сутки.
— Ты же у нас любишь научный подход, вот и экспериментируй, — рассмеялась Инна. — Но прежде чем ты пропадёшь в море сообщений, предупреждаю, что Арс уже тебя вычислил.
Виола молча уронила лицо в ладони. Инка терпеливо дождалась, когда Вилка устанет сидеть, скрючившись в три погибели.
— Добивай, — проговорила Виола, возвращаясь в вертикальное положение.
— Наоборот, я тебя сейчас заинтригую, — глаза Инны азартно засверкали. — Каждой твоей мамбической ипостаси написал один и тот же парень.
[1] Femme fatale (фр.) — Роковая женщина.
[2] C’est la vie! (фр.) — Такова жизнь!
Глава 6
— Где все хорошие девчонки? — насмешливо переспросил Мирон. — Ад, ты серьёзно?
— Более чем, — ответил Вадим, проверяя бакли[1] на роликах.
— Пара вертов[2] или один грэб[3] — и все плохие и не очень плохие девчонки твои. На фига тебе хорошие?
— Да как-то давно их не встречал. Поговорить охота без визгов-писков, — Вадим вставил в ухо наушник и запустил плейлист в телефоне. — Покатили!
Мирон отшвырнул на лавку пустой рюкзак и догнал Вадима, который как раз втыкал в ухо второй наушник.
— Наговоришься, когда станешь старым пердуном, а пока самое время снимать нехороших девочек, — он недвусмысленно зыркнул на бессменную группу охотниц в коротких юбках у парапета, которые выставляли напоказ абсолютно всё и оставляли место лишь для самых очевидных фантазий.
Вадим никак не прокомментировал намёк друга и прибавил скорости.
— Слушай, а ведь меня заело, — выдал Мирон вечером, отрываясь от телефона, когда Вадим вернулся в кухню после душа.
— Что именно?
— Где найти хороших девчонок, — напомнил Мирон.
— И что скажешь?
— Вариант номер один: они сидят по домам.
— Да ты Шерлок, — ухмыльнулся Вадим и присосался к бутылке с водой.
— А то, — хохотнул Мирон, вытягивая под столом длинные ноги. — Вариант номер два: они шифруются и прикидываются плохими.
Вадим закрутил крышку, выкинул пустую бутылку и привалился к рабочей столешнице, сложив руки на груди. Мирон молча постукивал пальцами по экрану телефона.
— Варианта номер три не будет? — выгнул одну бровь Вадим.
— Больше ничего в башку не лезет, — пожал плечами Мирон.
— Вот так друзей и теряют, — серьёзно заметил Вадим. — Обходить все дома и квартиры — как искать иголку в стоге сена, а устраивать проверку плохим девчонкам просто пока не прёт. Придётся выкручиваться самому.
— Погоди, — Мирон подтянулся повыше на сидушке, отклонившись на спинку так, что стул качнулся, встав на задние ножки. — Есть одна идея.
Стул натужно скрипнул, и Вадим поморщился, занимая точно такой же напротив друга.
С Мироном они познакомились на первом курсе. Год жили в разных общагах. Со второго курса начали напополам снимать неплохую двушку в спальном районе, которую в скором времени придётся либо переоформлять на кого-то одного из них, либо вообще от неё отказываться и переезжать в другое место. Всё будет зависеть от намечающихся перспектив после защиты диплома.
— Если ты расхерачишь очередной стул, то следующий месяц вся аренда на тебе, — пробурчал Вадим, подгоняя взглядом Мирона озвучить уже наконец его гениальную мысль.
Мирон скорчил дурацкую рожу, но вернул стул в устойчивое положение. Разблокировал телефон и развернул его экраном к Вадиму.
— Сайт знакомств.
— Пф-ф, — брезгливо фыркнул Вадим. — Издеваешься?
— Ты сам хотел с девочками поговорить, — набычился Мирон. — Вот тебе шанс, даже вставать с дивана не надо. Болтай хоть сутками. Решишь вдруг какой-нибудь тараторке приболтать, выйдете в реал. А ни одна языком не устроит, — Мирон пошло усмехнулся, — так другую попробуешь — их тут тьма сколько.
Вадим разглядывал оранжевую эмблему.
— Раз ты не отказался в первую же секунду, Ад, — усмехнулся Мирон, запуская страницу регистрации. — Придумывай себе ник.
Он вновь откинулся на спинку стула, собираясь ждать, пока друг допетрит, что «Ад» и есть самый оптимальный вариант. Производная от «Вад» легко превратилась в «Ад», особенно учитывая, что Вадим порой устраивал для соперников на роллердроме. Только Вадим его удивил, быстро набрав в окошке какую-то цепочку знаков и натыкав галочек по остальным вопросам.
— Готово.
— Яч… Кто?! — Мирон переводил озадаченный взгляд с экрана на Вадима. — Однако ж, ну и тайные фантазии у вас, агент Смит! — он громко заржал.
— Мы же собираемся разоблачать хороших девочек, — спокойно парировал Вадим. — Так что посмотрим на их фантазии, кто клюнет на такую удочку.
— Ячсмит, 22 года, — наконец смог прочитать Мирон. — Ты откуда это откопал?
— Нижняя строка клавиш, первые шесть букв слева направо. Верхний «Йцукен» звучит слишком анимешно, а средний «Фывапр» похож на отрыжку.
Мирон вывел клавиатуру на экране и захохотал:
— А чё не «Эждлор»? Почти имя рыцаря. Или эльфа — по ним, кстати, сейчас девчонки тащатся. — Он закатил глаза и показал Вадиму средний палец, предупреждая: — Заткнись! У меня младшая сестра, и я запарился гонять за доставкой то брелоков, то тетрадок, то ещё какой-нибудь хрени с этими остроухими ребятами.
Мирон окинул Вадима оценивающим взглядом:
— Фото после душа девочкам точно зайдёт. Уверен, что хорошие ищут и рассматривают их похлеще плохих. Что им остаётся, бедолагам, раз в реале плохишини берут всё в свои руки, пока кто-то пялит глаза в пол и светофорит свекольными щеками. Но дверной проём и кухонный гарнитур вообще не катят как фон. — Он хлопнул ладонями по столу. — Так, помнишь, летом мы ходили в поход? Во-о-от оттуда сейчас забабашим тебе аву.