Словно тысячи ос жалили кожу под браслетом, жжение распространялось вниз к пальцам и вверх к плечу. Сомнений в источнике мучений не было, но я никак не могла поверить в происходящее. Парализованная, я могла только стоять и смотреть на почерневший Хугат. Каждый вдох давался с трудом, и пульсирующая боль проникала все глубже, словно горели и мышцы, и кости. Я не могла пошевелиться или позвать на помощь, но сумела послать Хугату отчаянную мольбу:
– Прекрати! Пралес поможет тебе, борись со злом!
– Я больше не исполняю твою волю, Мия. Теперь я черный камень повелителя Гаэля и выполню его давний приказ. Я запомню тебя наивной девочкой, которая хотела всех спасти. Иронично, что ты всех и погубишь.
– Но я…
– Конечно, ты не понимаешь. Этот огонь не простой, он переплавит твое тело и дух, чтобы в них возродился черный повелитель. Однажды он поселил в меня образ себя, крохотное зернышко. Сколько Хранитель ни пытался его обыграть, он все рассчитал, играя в поддавки с вами. А ты думала, что выучила историю магии, и не заметила, как изменились мои цвета от изначальных. Это было единственное слабое звено в плане, но твоя доверчивость и самоуверенность очень помогли. Ты пришла в Пралес за помощью, но твои руки сожгут его и заберут его мощь!
– НЕТ!
Кажется, я сумела выкрикнуть это вслух, такая ледяная паника окатила меня, что на секунду даже заглушила боль сжигаемого магией тела. Весь диалог с Хугатом занял едва ли секунду, потому что проклятие еще не продвинулось дальше плеча, но в моем сознании пытка растянулась на бесконечные минуты. Я была готова сделать что угодно, лишь бы прекратить чувствовать, убежать от этой боли и никогда не вспоминать о ней. И забыть о том, что узнала, какую роль сыграла. Я сама оказалась жалкой пешкой, и все мои героические порывы теперь выглядели наивно. И как я не рассмотрела собственный амулет! Почему я не доверилась куратору Маосу, который всего лишь хотел меня защитить! Мы могли бы найти другой путь, чтобы спасти Хранителя. Что я наделала… Если бы я знала заклинание, приносящее смерть от отчаяния, я бы использовала его – лучше умереть сейчас, чем превратиться в чудовище, которое уничтожит мир, который я люблю! Еще одна долгая секунда агонии. В глазах потемнело, ноги подкосились, и я упала на мягкую траву, не понимая, откуда мелкая дрожь по всему телу – напряжение воли или продвижение черного огня. Вдруг мне показалось, что я слышу рычание, и тут же израненная рука резко дернулась в сторону, и послышался то ли крик, то ли визг, перешедший в скулеж. Боль отступила так же внезапно, как возникла, но зрение еще не вернулось, и я боялась поверить, что свободна. Вдруг это заклятие Хугата почти превратило меня в зомби, и сейчас мое собственное сознание погаснет навсегда?
Но прошла секунда, другая, третья, и я услышала зов Хранителя Хегаллы. Он был мягким и полным сочувствия, но настойчиво просил меня найти в себе силы и скорее войти под свод корней. Свет и звук постепенно возвращались, и я осторожно приподнялась на здоровой руке, избегая смотреть в сторону левой. Взгляд сразу наткнулся на Аргиса, и у меня перехватило дыхание. Он лежал на боку и не шевелился. Его нос и рот почернели, шерсть на голове была опалена, глаза распахнуты. Янтарные глаза самого близкого мне существа смотрели на голубые кроны Пралеса и не видели их. В зубах он зажал остатки кожаного браслета, а Хугат лежал рядом в траве. Помощник спас мне жизнь и намного больше, отдав свою. С огромным трудом я сделала вдох и тут же содрогнулась в спазме рыдания. Но голос Хегаллы стал громче и требовательнее, и я заставила себя встать. Шатаясь, пройти последние шаги и ступить в тень корней могучего дерева. Дойти до середины созданного ими зала и наклониться над Хегаллой. Я двигалась механически, усилием воли выключив способность чувствовать. Тоже своего рода зомби, только на службе добра, хотелось бы верить. Правой рукой я подняла могущественный амулет, и тут же меня окутал сине-зеленый свет, и в голове раздался голос самой Хегаллы.