Мы так изменяем оригиналы, что даже сам маститый писатель, послушав свои произведения в нашем исполнении, отрекся бы от них и не признал своими. Да и неудивительно, если одна треть принадлежит талантливому перу Шекспира, а две трети — фантазии известного всему миру трагика из Друрилейнского театра.
Конечно, за проезд, как обещали, мне не заплатили; я и перестал напоминать им об этом…»
К великому моему удовольствию, мне удалось через несколько недель покинуть эту милую труппу. Мы проезжали через большой город, в котором обыкновенно останавливалась одна труппа актеров. Узнав, что как раз в это время там нужен актер для всех ролей, я прямо отправился к антрепренеру, предложил свои услуги и был принят. В общем, существует такое правило, что актер не может сразу, не предупредив антрепренера за две недели, перейти в другой театр, но в данном случае никто не обращал на меня никакого внимания. Так я подарил известному всему миру трагику из Друрилейнского театра все недоплаченное мне жалованье и ушел к другому антрепренеру. Такая щедрость с моей стороны заставила нас обоих только рассмеяться и крепче пожать друг другу руки при расставании. Мой прежний антрепренер нисколько не был огорчен тем, что я покидаю его, наоборот, даже обрадован, ибо, таким образом, у него оставалось лишних пять шиллингов в неделю. На мое место был взят один музыкант из оркестра, вследствие чего состав последнего уменьшился до двух человек.
Труппа, в которую я поступил, была одной из немногих оставшихся в провинции странствующих трупп, которые не путешествуют по всей стране, а ограничиваются какими-нибудь шестью избранными городами, где и гастролируют из года в год. Обе эти системы имеют свои достоинства и недостатки не только с ученой точки зрения, но и с точки зрения личных интересов и удобств каждого актера. Мне лично больше нравится первая система на том основании, что я предпочитаю разнообразие и суматоху, которой сопровождается каждое путешествие. В самом деле, несмотря на все невзгоды и заботы, эта постоянная новизна впечатлений и перемена окружающих вас панорам и обстоятельств составляет для меня главную притягательную силу и прелесть тревожной жизни артиста. Перемена разнообразия как в серьезных вещах, так и в пустяках всегда нравится молодежи. Мы еще не так разочарованы прошедшим, чтобы скептически относиться ко всем милостям, которые, быть может, готовит каждому из нас будущность.
В каждой перемене молодой человек склонен видеть новый удобный случай добиться успеха. В каждой новой поездке его разыгравшаяся фантазия рисует картину блестящего успеха, и при каждом повороте улицы он надеется достигнуть цели своих стремлений и желаний.
В какой бы новый город я ни приехал, в какую бы новую труппу ни поступил, мне всегда представлялся новый удобный случай проявить свои способности и таланты. Жизнь так устроена, что одно общество или публика бранит и попирает ногами какой-нибудь гений, а другая тот же гений признает и превозносит до небес. Подобное приятное ожидание и вера в хорошее будущее сопровождает не только дела серьезной важности, но даже самые пустячные.
Быть может, в других труппах меня ожидают еще лучшие товарищи и приятели, быть может, актрисы там еще красивее и благосклоннее относятся к нашему брату, может быть, и деньги там платят аккуратнее. Одна только возможность путешествовать, видеть различные города и местности, играть в различных домах и меблированных комнатах, возможность заглядывать проездом в Лондон и узнать, что делается дома, окружает в моих глазах сцену таким фантастическим ореолом, который заставляет позабыть и пренебречь всеми сопряженными с нею неприятностями и невзгодами.