Образы родителей со временем стирались из детской памяти, подменяясь фантазиями. Каждый рассказывал о родителях, что помнил. Хорошее только, разумеется. Истории пересказывались много раз. Постепенно обрастали подробностями. Мамы в таких рассказах не пили горячительное, пекли плюшки и плели дочерям косы. А папы ездили на большой красивой машине и дарили детям игрушки.
Игорь ловил себя на мысли, что не хочет рассказывать про отца. Не было в голове ни одной связывающей их ниточки. Мама вспоминалась отдельными вспышками. Ясно помнилась только сестра.
Ксюше Евгений Михайлович представлялся дедушкой, а вот Виталий Львович, врач из райбольницы — дядей. Маму она помнила только лежащей в гробу. Эта картинка больше не пугала. Но и вспомнить маму живой тоже не получалось.
В детдоме иногда появлялись потенциальные усыновители. Их интересовали только круглые сироты. Желательно абсолютно здоровые. Дети с любопытством разглядывал взрослых, входивших в двери детдома. За четыре года Славиных ни разу не позвали в кабинет директора.
На самом деле их личные дела не единожды появлялись на столе у Евгения Михайловича. Одна пара хотела мальчика. Им очень понравился Игорек. Узнав, что дети — двойняшки, потенциальные родители уже почти согласились. Но Ксюшин порок сердца был аргументом против. Другие очень хотели девочку. Но были не согласны брать ещё и мальчика. Директор даже не беспокоил детей в таких ситуациях.
Жизнь в этом детдоме не была кошмаром для ребят. Страх, что их разделят, постепенно угас. И к семи годам они спокойно жили в соседних спальнях. Правда иногда Ксюша ночью пробиралась к брату. Игорь, до конца не просыпаясь, двигался, освобождая ей половину кровати. А она лежала, глядя в потолок, иногда до самого утра, уже с рассветом забываясь неглубоким сном.
В сентябре семилетние Славины, как и все дети их возраста, пошли в первый класс. Школьную форму уже отменили. Но в детдоме очень постарались, чтобы их первоклашки смотрелись достойно.
Надя, к тому времени уже закончившая школу и быстро выскочившая замуж, рано утром прибежала собрать двойняшек в школу. Букеты астр бессменный сторож Ефим Степаныч собственноручно нарвал с клумбы. Ещё весной они специально сажалали семена на рассаду, чтобы уже в сентябре все дети пошли в школу с цветами.
В школе Славиным не понравилось. Одноклассники совсем не умели себя вести. Один мальчик не мог даже шнурки завязать. Мало кто умел бегло читать. Высиживать уроки было трудно. Пожилая учительница никуда не торопилась, класс двигался по программе со скоростью беременной черепахи.
Ксюша приспособилась читать под партой. Игорь брал блокнот, подсовывал его под тетрадь, и, выполнив задание раз в десять быстрее остальных, с упоением рисовал.
В друзьях они особо не нуждались. Им, как и раньше, вполне хватало друг друга.
Уроки заканчивались, Славины, пообедав в школьной столовой, сразу мчались на танцы.
Там, в зале с зеркалами от пола до потолка, с деревянными гладкими хореографическими станками была их главная жизнь. Среди прекрасной музыки. В движении.
Волшебное ощущение того, что можно многое сказать только телом. Только взглядом. Такой привычный для них язык общения.
Их старания не пропали даром. В зимние каникулы педагог студии обратилась к директору детдома с просьбой отпустить Славиных с ней в Москву. На большой конкурс бальных танцев "Снежинка".
И Евгений Михайлович отпустил. Даже договорился, что они все вместе остановятся у выпускницы детдома, живущей в Москве.
Накануне Ксюша долго не могла уснуть. Решила применить проверенное средство — потопала босыми ногами к брату. Игорь тоже не спал. Они лежали рядом. Молча. Обоих мучило странное ощущение, описать которое они были не в силах.
Уже спустя много лет двойняшки будут вспоминать эту ночь перед поездкой.
Глава 7
7.
В тот день так многое было с ними впервые. Их посадили на ранний проходящий московский поезд. На вокзал вёз сам Евгений Михайлович.
— Ну, чемпионы, не подведите! — обнял ребят директор, — Светлану Сергеевну слушать беспрекословно! — Славины кивнули, — От неё ни на шаг! — снова кивок, — Ждём завтра.
И подсадил их по высокой железной лестнице в вагон. Подал чехлы с костюмами.
Время в поезде пролетело быстро. На Курском вокзале было суетно и многолюдно. Их, что удивительно, встречали. Тётя Женя, как представилась женщина лет сорока, и была той самой выпускницей детдома. Всей компанией они спустились в метро.