Насколько стары другие наказания на кораблях, свидетельствуют исторические документы. Ричард Львиное Сердце ввел, например, в обиход зашивать выжившего в матросском поединке в одну парусину вместе со своей жертвой и топить в море. При этом не играло никакой роли, был ли он виновен в происшедшей поножовщине или нет. Утопление как наказание на корабле возникло, следовательно, еще в XII веке!
И не менее жестокое протаскивание под килем ведет начало из XIII столетия, если не раньше. Об этом упомянуто в одном Ганзейском указе, где говорится: «Тот должен быть протянут под килем, кто сквернословит, играет, злоупотребляет своим оружием или спит на вахте».
То, что позднее, с наступлением великой эпохи кругосветных парусных плаваний, дисциплинарный режим на кораблях стал более жестким, имело много причин. Экипажи во время длительных морских рейсов подвергались значительно большим физическим и психическим нагрузкам, чем прежде. Питьевая вода скоро портилась, и утолять жажду моряки могли только горячительными напитками, а алкоголь деморализовывал их.
Но не только поэтому их ножи непрочно сидели в ножнах. Из-за тесноты в кубрике и постоянных вахт матрос никогда не высыпался. А тут еще вечные, незаживающие ссадины на руках, плохие зубы, болезни и постоянная раздражительность, вызванная всеми этими мучениями. Якоб Вассерман[03] пишет об этом в своей книге о Колумбе:
«Примечательно то практическое обстоятельство, подкрепленное, кстати, ходом большинства полярных экспедиций, что длительное совместное сосуществование людей, как только оно принимает характер внешнего принуждения, неизбежно приводит сначала к глухому раздражению, а в конце концов и к опустошительному выбросу наружу скрытой ненависти».
Понятно, что в таких людях постоянно тлели угольки злобы и они при первом удобном случае пытались дезертировать. Так, однажды между Ярмутом и Нором со своих грузовых судов, перевозивших уголь, сбежали три тысячи английских матросов.
Опасаясь массового дезертирства, капитаны военных кораблей предпочитали не заходить в чужие гавани и отстаиваться на рейде. А если избежать захода в гавань было нельзя, старались запретить увольнение на берег. Если команду все-таки отпускали на берег, то гавань так и кишела шпиками. Они подслушивали в притонах и кабачках разговоры матросов и подстерегали тех, кто хотел самовольно расстаться со своим кораблем. За каждого перехваченного матроса им полагалось большое денежное вознаграждение.
Дезертиры стремились завербоваться на купеческие суда, где условия службы были более человечны. Конечно, и там среди капитанов им могли встретиться деспоты, и тогда невезучие матросы попадали из огня да в полымя.
Глава девятая
ИЩИТЕ ЖЕНЩИНУ/
С тех пор как острые кили стали резать морские волны, на корабли неизменно пробирался «зайцем» бог Эрос. Искушения, коим был подвержен моряк, достигали за время долгих рейсов угрожающей концентрации. Одиссей приказал своему экипажу заткнуть уши воском, а себя самого велел привязать к мачте, чтобы не стать жертвой призывного песнопения сирен. Бывалый моряк хорошо знал себя и своих людей!
Моряки никогда не отличались воздержанием, попав после продолжительного плавания на берег и увидев воочию все его соблазны. Для экипажей кораблей эпохи Великих географических открытий и первых кругосветных плаваний под парусами воска в ушах было бы явно недостаточно. Чтобы удержать их на почтительном удалении от островитянок, потребовались бы уже шоры и путы, как для норовистых жеребцов. Даже Кук, стремившийся уберечь полинезиек от венерических болезней, распространенных в XVIII веке среди экипажа любого корабля, вынужден был вскоре отказаться от этого благого намерения. Природа была сильнее.
Тут может возникнуть вопрос: а не лучше ли было брать женщин с собой в море? Ведь кочуют же цыгане вместе с женщинами и детьми! Да, иной раз случалось и такое.
Примечание 1
Голый Ганс, уйти к голому Гансу – «утонуть», жаргонное выражение немецких моряков.