После того как «Индевор» снялся с этого рифа, Кук направил судно в защищенную бухту и вытащил там корабль на берег для починки. Эту бухту Кук назвал в честь своего корабля бухтой Индевор. Поначалу все на корабле предавались бурному веселью по поводу столь счастливого избавления от гибели. Однако чем дальше продвигались ремонтные работы и чем больше приближался момент выхода в океан, тем серьезнее делались люди. И было от чего: разведывательные походы привели мореплавателей к печальному открытию, что выходы из бухты кишат коралловыми рифами и песчаными банками.
Лишь постоянно промеряя глубину и двигаясь с предельной осторожностью, Куку удалось выбраться в открытое море невредимым. Однако через несколько дней «Индевор» снова едва не сел на риф. Уже при проходе через Торресов пролив стало ясно, что ремонт был проведен недостаточно основательно. Мореходные качества парусника оставались ограниченными, внутрь корабля снова сильно просачивалась вода. В дальнейшем в Батавии «Индевор» был поставлен для починки на верфь.
Наиболее жестокие страницы в историю мореходства вписали те кораблекрушения, при которых уцелевших почти не оставалось, да и те в борьбе с голодной смертью превращались в животных. Такая судьба постигла китобоец «Эссекс», затонувший в начале прошлого века в экваториальных водах. Он получил пробоины от ударов, нанесенных ему неудачно загарпуненным китом. Команда ушла на шлюпках. Через две недели у них не осталось ни капли воды и ни крошки сухарей. И ни один рыбий хвост не показывался на поверхности водной пустыни. Голодающие апатично горбились в шлюпках. Ни одна буря не сжалилась над ними и не принесла им избавления от страданий. Еще более призрачной была надежда увидеть на горизонте парус.
Лишь после двадцатипятидневных мучений они встретили английский фрегат, который снял со шлюпки троих оставшихся в живых моряков. Днем позже была обнаружена вторая шлюпка, в которой остался в живых всего один человек.
Среди спасшихся был и капитан китобойца. Когда год спустя его спросили о корабельном юнге, служившем на его затонувшем китобойце, он ответил: «Знаю ли я его? Я его съел!» То, что спрашивающий принял за шутку, было правдой.
Нечто похожее произошло на плоту «Медузы». Французский фрегат под таким названием из-за просчета капитана наскочил на песчаную банку у западного побережья Африки. Прежде чем прибой успел превратить корпус корабля в щепки, матросы связали большой плот, на котором попытались спастись вместе с частью пассажиров. Через несколько недель скитаний продовольствие кончилось. Из 150 спасшихся с корабля в живых осталось 20 человек. Голод и жажда довели людей до отчаяния. На плоту началась ужасная резня. После этих страшных событий некоторые лишились рассудка.
Одной из распространенных причин кораблекрушений было плохое состояние судов. Судовладельцы всех времен, стремясь избежать расходов на постройку новых судов, нередко посылали в море старые лохани. Слово «развалился» в изложении причин гибели корабля было весьма непопулярным у судовладельцев. Признавался лишь термин «потерпел крушение».
Еще финикийские судовладельцы посылали в дальние рейсы такие старые и плохо проконопаченные «ящики», что экипаж в течение всего плавания вынужден был вычерпывать воду.
Корабли-ветераны возбуждали разговоры о себе и позже. Очень характерно прошение одного купца из Брюгге, написанное Ганзейскому собранию в 1412 году: «Мы просим вас от всего сердца проявить заботу о купце, понесшем огромный ущерб, проистекающий от бессовестной постройки кораблей, которые в гавани, без влияния разрушений от непогоды, ветра, волн и мелей, дали течь и потонули, что случается ныне чаще, нежели в предыдущие времена».
Моряки всех времен-нарекали такие трухлявые ящики весьма нелестными прозвищами: «старая тетка», «плавучий гроб», «корабль смерти», «кастрюля с помпой» (на подобных судах существовала святая заповедь: «Качай помпу или попадешь дьяволу в суп»). И шэнти «Летучий Пилайн» намекает на это обстоятельство:
Судовым владельцам – рай: Знай деньжонки загребай! Если дряхлый гроб течет, Перекрась – и весь расчет! А однажды – бам, бам, бам – Развалился старый хлам.