Кто бы мог поверить, что незадолго до конца XIX века множество знатных европейцев будет ездить в Японию, чтобы сделать себе татуировку! Татуировочный ажиотаж охватил высшие круги Европы и Америки. В те времена такие мастера, как Хориясу и Чийо, пользовались международным признанием. Разумеется, оплатить устанавливаемые ими гонорары могли лишь состоятельные клиенты.
Кто только не татуировался в то время! В этой «иллюстрированной» компании находились английский король, русский царь и множество мелких коронованных монархов, принцев и глав правительств, штаб-офицеры, промышленные воротилы и даже дамы из общества!
Проститутки портовых городов, привыкшие к татуировке на телах матросов, теперь с изумлением увидели ее на коже знатной клиентуры, питающей слабость к портовым улочкам. Коль скоро этот обычай сделался признаком хорошего тона, стали татуироваться и сами жрицы Венеры. Делали они это по двум причинам: во-первых, чтобы получше заработать, а во-вторых, чтобы почтить своего единственного возлюбленного, чье имя они накалывали себе на нижней части живота.
То, что такой морской обычай, как татуировка, был перехвачен «сухопутными крысами», свидетельствовало о популярности моряка. Наколка имен на коже – тоже обычай моряков. «Я ношу на предплечье имя Лили», – поется в одной песне. Однако истинный моряк не ограничивался этим. Нужны были еще и подходящие картинки. В большинстве случаев Лили красовалась на волосатой груди своего вечно странствующего возлюбленного между парусником и маяком. Эти мотивы длительное время были очень популярны у матросов. Расплачиваться за это приходилось изрядной долей жалованья: за пользующиеся особым спросом сюжеты татуировщики требовали соответствующую надбавку.
Огромным спросом пользовалась роза, которую считали символом любви. Очень популярно было и сочетание креста, якоря и двух объятых пламенем сердец. Нельзя не упомянуть также о матросе, целующем развевающееся знамя и нежно обнимающем девушку. Эти сцены олицетворяли расставание и встречу.
Отливающие синевой женщины, изображенные на бедре, руке или груди морского бродяги, почти всегда были обнаженными. К немногим полностью одетым идолам морской татуировки относится маленькая морячка, изображенная вместе с трехмачтовиком на заднем плане и изречением «Fare well» – «Счастливого пути!». Чтобы выставить это напутствие напоказ, матросские блузы шились с вырезом, доходящим почти до пояса.
Выбор подобных сюжетов для татуировки в значительной мере определялся эротикой. Однако за этим кроется и нечто иное. С тех пор как человечество начало подвергать себя опасностям в море и в чужих странах, изображение женщины стало также и символом богини удачи – Фортуны.
Матрос парусного корабля всегда был рыцарем удачи, ставившим свое дело в зависимость от волн, ветра и погоды. Отсюда и его старание внести некоторые коррективы в свою судьбу. Женщинам, например, приписывалась способность ускорять своей тоской бег корабля, возвращающегося на родину. Поэтому и мысли художника, создающего сюжет татуировки, также вращались в основном вокруг попутного ветра и удачи, символом которой считалась женщина. Подобными символами морского счастья были также якорь, спасательный круг и дельфин. Встречались матросы, которые умудрялись выкалывать якорь даже на лысине.
Смысл других рисунков на теле, например черепа с костями, земного шара, птиц, насекомых, драконов и так далее, не поддается однозначному толкованию. Из рисунков кораблей особым спросом пользовались трехмачтовики, так как тройку считали счастливым числом. Если, случалось, заказывали четырехмачтовик, то требовали, чтобы на заднем плане по крайней мере был виден маяк. Он гарантировал счастливое возвращение на родину. Нередко над ним размещалось выражение: «Прочь от скал!»
Продолжая перелистывать альбом с образцами татуировок, мы натолкнемся на сильно замусоленную страницу, на которой изображена могила моряка с надгробием в виде сердца, креста, поломанных мачт или якоря.
На следующей странице мы увидим матроса, лежащего в гамаке, а над его головой как призрачное видение – царицу его сердца.
Многие сюжеты косвенным образом способствовали удаче. Им приписывали власть над судьбой. Матросы, татуировавшие распятие на всех частях тела, были убеждены, что в случае кораблекрушения ни одна акула не осмелится не то что съесть татуированного, но даже попробовать мизинец на его ноге. Устрашающее действие должны были оказывать также и змеи. Один американский моряк, желавший полностью обезопасить себя от ударов судьбы, велел выколоть себе анаконду, обвившуюся вокруг всего тела, и не проронил ни звука, невзирая на ужасную боль, сопровождавшую эту процедуру.