Среди безработных итальянских капитанов вскоре пошли разговоры, будто на Иберийском полуострове большой спрос на опытных моряков, так как там вынашиваются дерзкие планы.
В Сагрише португальский принц Генрих Мореплаватель открыл мореходное училище. С распростертыми объятиями принимал он искусных моряков с Апеннинского полуострова. Он направил вдоль побережья Западной Африки многочисленные морские экспедиции, однако результаты их были невелики. Итальянцы, хорошо знакомые со Средиземным морем и господствовавшими там ветрами мистралем и сирокко, в Атлантике вели себя нерешительно. Она была для них книгой за семью печатями. Пришлось им сносить упреки принца, который, между прочим, вовсе не был береговой крысой, страдавшей водобоязнью, каким он выставлен почти во всех книгах, описывающих морские путешествия и открытия.
Когда в Португалии появился генуэзец Христофор Колон (Колумб), в Сагрише уже не было мореходного училища, куда он мог бы обратиться. Принц Генрих умер и оставил после себя долги. Средств не хватало. Сагриш снова превратился в обыкновенную рыбачью деревушку. Поэтому Колумб обратился с несколькими прошениями к королевскому двору. Была проявлена любезность, и генуэзца, который выдавал себя за капитана, приняли при дворе. Однако жалобы покойного принца на итальянских моряков были все еще свежи в памяти королевских советников. Большим доверием пользовались соотечественники-португальцы. Достижения таких людей, как Бартоломеу Диаш и Васко да Гама, к несчастью для Колумба, подтверждали правильность этой позиции. Не Колумб, а португалец Васко да Гама отыскал путь в Индию. Поэтому Колумб, хотя и открыл позднее Америку, на Иберийском полуострове до самой своей смерти считался неудачником.
Разочарованный отказом португальского двора от предложенного им трансатлантического проекта, Колумб перебрался из Португалии в Испанию. Более десяти лет потребовалось ему, чтобы добиться одобрения его плана испанским королевским двором.
Колумб стал самым знаменитым из мореплавателей всех времен, хотя его моряцкие качества были весьма спорны. Да и о личности его известно в общем-то довольно мало. Мы даже не знаем, как он выглядел, хотя существует с полсотни старых гравюр, выполненных при его жизни. Но ни один портрет не похож на другой. Колумб и сам старательно обходил молчанием вопрос о своем прошлом. Стыдился ли он своего низкого происхождения или его прошлое не было безупречным? Этого мы не знаем. Во всяком случае представляется, что жизнь обошлась с ним не слишком благосклонно. Ко времени появления на Иберийском полуострове он был еще в расцвете сил, хотя голова и борода его были совсем седыми, что, впрочем, придавало ему определенную представительность. В остальном о его облике можно судить по различным документам тех времен: орлиный, изогнутый, как у каравеллы, нос, высокий рост. Все время подчеркивается его необыкновенное красноречие, говорится, что своей непритязательностью он был похож на дервиша. Юмор ему был столь же чужд, как и веселое настроение.
По-видимому, как и многие его соотечественники того времени, Колумб стал жертвой хозяйственного упадка своей родины, наступившего вследствие турецкой блокады торговли с Востоком. Без всяких средств к существованию покинул он Геную, чтобы попытать счастья на чужбине. А для завоевания успеха на Иберийском полуострове он должен был создать себе ореол славы опытного капитана корабля. То, что, будучи генуэзцем, он знал основы морского дела, удивления не вызывает. В портовых городах с ними знакомы даже мальчишки. «Меня зовут Кристобаль Колон, я мореплаватель из Генуи и вынужден нищенствовать, потому что короли не хотят принимать богатств, которые я им предлагаю». С такими словами появился он у ворот одного из испанских монастырей, куда его после бегства из Португалии привел голод. Какое же впечатление этот опустившийся человек произвел на монахов? Так мог говорить только душевнобольной или непризнанный гений. Они сжалились над ним.
Благодаря невероятному своему упрямству и терпению, которому могли бы позавидовать даже термиты, этот нищий авантюрист сумел подняться до титула «Великого адмирала океана, вице-короля и генерального наместника островов и материка Азии и обеих Индий, генерал-капитана королевы и короля».
Его девизом было: «Все или ничего». Человек с таким характером, да еще к тому же совершенно не способный занимать руководящие должности, мог достигнуть звездных высот лишь в том случае, если ему благоприятствовали необыкновенные времена. И такие времена наступили в конце XV столетия, когда Европу стала трясти лихорадка географических открытий. Отыскание морского пути в Индию стало настоятельной необходимостью, продиктованной нуждами развивающейся торговли. При этом требовался не столько отличный моряк, сколько человек с душой игрока, не боящийся самой высокой ставки.
На своих каравеллах Колумб имел таких опытных, продубленных тысячами ветров морских волков, как братья Пинсоны из портового города Палоса, чьим советам он всегда доверял. Немалую роль сыграли и всякие случайности, оказавшиеся благоприятными для него. Океан полон неожиданностей. Иногда он несет гибель совершенно новым кораблям со способнейшими капитанами, тогда как источенные червями лохани с неважной командой и посредственным капитаном возвращаются из каждого плавания невредимыми.
Еще у древних навигаторов было принято провожать в путь корабли восклицанием: «Эвплойя!» – «Счастливого плавания!» Это вошедшее в поговорку морское счастье редко бывало к кому-либо так благосклонно, как к Христофору Колумбу.
При возвращении из первого похода оказалось, что в суматохе забыли заполнить балластом полупустые трюмы каравеллы «Нинья», и волны швыряли ее как щепку. К тому же в открытом море в ней появились течи, не поддававшиеся полной ликвидации и вынуждавшие команду постоянно откачивать воду. Корабль сутками беспомощно болтался в адском котле урагана с зарифленными парусами и закрепленным рулем.
В таких ситуациях Колумб оказывался еще много раз. За это время море поглотило целые флотилии. Адмирал же умер дряхлым старцем в собственной постели, хотя, начиная свою великую авантюру, вышел в море в пятницу, что у моряков с незапамятных времен считалось дурной приметой!
Колумб обладал замечательной способностью держать экипаж судов под своим влиянием. В таком рискованном предприятии, когда все покоилось на чистых предположениях и догадках, трудно удержать от мятежа и нормальную команду, не говоря уже о том отчаянном сброде, с каким он встретился на своих трех каравеллах. Силой здесь ничего нельзя было добиться. На такую команду можно было воздействовать только психологически, что и делал Колумб. Он сообщал неправильные данные о пройденных расстояниях и постоянно рассказывал матросам небылицы о сказочных возможностях обогащения, которые якобы ожидают их в «Индии».
Безработные итальянские капитаны тех времен обивали дворцовые пороги западноевропейских монархов, предлагая свои услуги тому, кто больше заплатит или больше пообещает. Колумб уже был на пути из Испании во Францию (как ранее из Португалии в Кастилию), когда почти у самой границы его нагнал гонец королевы Изабеллы, предлагавшей ему вернуться.
Выдающийся итальянский мореплаватель Джованни Кабото поступил на английскую службу почти в то же время, когда Колумб пытался искать свое счастье на Иберийском полуострове. В 1496 году он получил от Генриха VII корабль, на котором собирался отправиться в экспедицию по Атлантическому океану в северо-западном направлении. Кроме того, ему были оказаны княжеские почести.