подготовиться к съемкам, затем она наняла гимнастов из самого Цирка дю Солей, чтобы они помогли мне с растяжкой и научили всяким штукам вроде грациозных
прыжков из окон и правильной группировке при падениях. Потом она нашла мне
логопеда, который учит меня говорить с ирландским акцентом, потому что по сценарию
детство моей героини прошло в Ирландии. И, кстати, все эти детали я должна была
держать в строжайшей тайне – Даниелла предупредила меня, что Хатч не церемонится
с теми, кто выбалтывает детали сюжета, пусть даже самые незначительные.
Наконец Родни припарковал машину на территории студии Wagner прямо напротив
входа №27, куда нам следовало пройти на встречу с Хатчем и Кэрол. Стихия не
успокоилась, и за несколько мгновений, проведенных под дождем, мы все вымокли
практически насквозь, так что в холл мы вбежали, стряхивая влагу с капюшонов.
- Все, о Кэрол беспокоиться буду я, - командирским тоном сказала Лейни. – Вы трое
беспокойтесь о встрече с Хатчем. Неспроста она так важна для него.
Мой желудок снова сжался. Даниела говорила, что Хатч любит устраивать подобные
сюрпризы, но что, что он хочет сообщить? Может, в сценарии будут серьезные
изменения? Или изменится актерский состав?..
О БОЖЕ! А ВДРУГ МЕНЯ УВОЛЯТ?!
Вот вам и ГОЛЛИВУДСКИЙ СЕКРЕТ №2: Даже если популярные журналы и газеты уже
напечатали в своих статьях, что вы снимаетесь в таком-то фильме такого-то режиссера, никто не гарантирует, что вы останетесь на проекте до самого конца. Звезд выкидывают
из фильмов только так, на самом деле. Конечно, в прессе потом напишут, что актер или
актриса покинули съемки по собственному желанию, из-за несовместимости графиков, например, или еще чего-то, но на самом деле причины могут быть абсолютно любыми.
Я сама знакома с одним таким актером, который был дико популярен благодаря двум
сериалам и мог выбирать, в каком фильме сниматься, а в каком нет. В итоге он выбрал
грандиозный проект именитого режиссера, журналисты буквально сходили с ума по
этому поводу, но потом он был… Исключен из каста еще до начала съемок! Ходили
слухи, будто режиссер передумал работать с ним, потому что решил, что серьезной
драмы с актером из мыльной оперы ему не снять.
Господи. Неужели Хатч тоже передумал насчет меня?
Не зная, как скрыть нервозность, я опустила голову. Взгляд упал на золотистые балетки
от Прада, которые я выбрала, потому что мне казалось, что в сочетании с джинсами
они делали мои лыжеподобные ступни чуть меньше. Теперь я жалела о том, что на
встречу с режиссером и пиар-менеджером я оделась так по-обычному: джинсы, кофточка с круглым вырезом и балетки. Я выгляжу, как типичный подросток. Да, по
сценарию моей героине шестнадцать, так же как и мне, но кто сейчас нанимает
шестнадцатилетних актеров играть шестнадцатилетних персонажей? Почему, ну почему
мне не хватило ума одеться взрослее?
МЕНЯ ТОЧНО УВОЛЯТ.
- Кейтлин? – обеспокоенно позвала Надин. – Все хорошо?
Я кивнула. Ни к чему делиться своими переживаниями и заставлять нервничать
остальных. К тому же, в горле встал такой комок, что разговаривать не представлялось
возможным. Чтобы не привлекать лишнего внимания, я стала разглядывать плакаты, висящие на стенах.
Все это были постеры к разным фильмам, выпущенным на студии Wagman, на каждом
фотографии актеров, их имена, написанные яркими крупными буквами, слоганы и
запоминающиеся названия. Вот, например, плакат к одному из последних фильмов, который, кстати, снимал сам Хатч: «Увидеть – значит поверить». Гигантская
фотография исполнителей главных ролей – Джека Витано и красавицы Никки Нири, прячущейся за его спиной. Обожаю эту картину.
Прошу, скажите мне, что однажды здесь будет висеть плакат с моей фотографией и
моим именем, а кто-то будет вот так же смотреть на постер и думать – «Обожаю этот
фильм»!
- Как я и говорила, - торжествующе провозгласила мама, подходя к нам, - никого еще
нет. Мы только что были в офисе. Секретарь сказала, что мы первые, но нам уже можно
идти в зал переговоров.
Надин вздохнула с облегчением, и мы направились к большим деревянным дверям, ведущим в зал совещаний. Это действительно был зал – громадное помещение с
длинным столом и стульями с высокими спинками. На столе были разложены папки, и, взяв одну из них в руки, я прочитала на обложке: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО!
«Безымянный проект Хатча Адамса». Да, у фильма пока что не было названия, но этот
ход лишь подогревал интерес публики. Вполне в духе Хатча.
- Разве тебе разрешали здесь что-то трогать? – раздался за моей спиной громкий бас, и я подпрыгнула от неожиданности. Мама с Надин уже ушли, оставив меня ждать
коллег, так что это никак не могла быть их шутка. – Попалась, Кейти-Кэт!
Я подавила вздох. Дрю Томас, мой партнер по фильму, решил разыграть меня с одной
из своих (не)смешных шуточек.
- Скучала по мне? – он самодовольно улыбнулся. Ох, и не люблю я таких типов – вечно
смотрят на тебя так, словно ждут, что ты растаешь от одного их взгляда!
- У меня чуть сердечный приступ не случился, - отшутилась я, ведь это лучше, чем
демонстрировать открытую неприязнь. Дрю улыбнулся еще шире и распахнул объятия, ожидая, что я упаду в них с радостью и восхищением. Боже, меня вот-вот стошнит. Он
точно шутит.
Встреча с Дрю несколько выбила меня из колеи. Безусловно, я знала, что, так или
иначе, нам предстоит увидеться, но мне казалось, это произойдет… Ну, во всяком
случае, не прямо сейчас. На пробах Хатч выбирал актеров на главные роли по
отдельности, несмотря на то, что в центре сюжета стоят именно парень с девушкой и их
романтические отношения. Лейни, рассуждая об этом, говорила, что Хатч непременно
выберет мне в партнеры «куда менее известного актера», но, узнав, что на роль
Донована был взят Дрю, я засомневалась в ее словах. Да, возможно, его фотографии
не украшают обложки 80% подростковых журналов в киосках, но и совсем безвестным
его назвать нельзя.
Но сейчас это все неважно. Важно то, что сегодня у меня первая читка сценария в
компании своего бывшего парня, который на экране вот-вот перевоплотится в
настоящего. Хотя вот вопрос: можно ли назвать бывшим парнем того, с кем у тебя было
полтора свидания? Не знаю.
Впервые я познакомилась с Дрю на съемках «Дел семейных», когда моя героиня Сэм
повстречала симпатичного парня, работающего в пиццерии. Рикки – он же Дрю – был
семнадцатилетним бунтарем, бросившим школу и доставлявшим своей семье кучу
неприятностей. Однако добрая самаритянка и хорошая девочка Сэм решила, что
способна изменить мир, а заодно и вечно протестующего против всего Рикки, и
несколько серий они и в самом деле были едва ли не идеальной парой. Однако «Дела
семейные» не имели бы таких высоких рейтингов, если бы не крутые сюжетные
повороты, так что у Рикки обнаружилось какое-то психическое заболевание, и в конце
концов за ним приехали из клиники, чтобы забрать на принудительное лечение от
неконтролируемой агрессии. Опозоренный, он был вынужден сбежать из города прямо
посреди ночи, ни словом не обмолвившись Сэм. Последнее, что получает моя героиня
в напоминание о нем – письмо, в котором он говорит, как ему жаль, что все так вышло.
Эта история разбила сердце Сэм. И мое заодно, ведь Кейтлин была очарована Дрю
точно так же, как Сэм – Рикки.
- Мы были великолепны, Кейти-Кэт, согласна? – невозмутимо поинтересовался Дрю, когда я застала его целующимся с Лилой Томпкинс. Мы только-только освободились
после съемок нашего последнего совместного эпизода и собирались поехать в кафе, чтобы отметить там маленькую дату – десять дней со дня нашего первого поцелуя на