Голоса разделились. Иван Александрович и дядя Саша поддерживали отца. Дядя Гриша и моторист Николай настаивали на том, чтобы плыть вперед, попытаться форсировать горловину протоки.
В конце концов дядя Гриша сумел переспросить всех. Тыча пальцем в грудь то одному, то другому, он грозно спрашивал:
— Где же катер испытывать, а? Может быть, в идеальных условиях? Может быть, нам в Пермь вернуться и там поплавать?
Возражений дядя Гриша не слушал. Что бы ему ни говорили, он только с досадой отмахивался.
Когда судно вновь тронулось вперед, дядя Гриша подмигнул Мише и весело спросил:
— Ну, пройдем или нет?
Миша только плечами пожал: кто его знает…
Однако дядя Гриша продолжал настаивать:
— Тут, говорят, глубины тридцать сантиметров. Полуглиссер прошел бы?
Миша ответил, что вряд ли. И тут же ему был задан вопрос: а почему?
Вспомнив жалобы худого моториста у костра, Миша ответил:
— Винт сломает.
Этот ответ, видимо, понравился дяде Грише. Он снова подмигнул и озорно вскинул голову:
— А мы не сломаем! Почему?
Миша в первый момент удивился этому нелепому вопросу. Потом понял, что дядя Гриша шутит. И действительно, как можно сломать винт, если его совсем нет? Чепуха!
— И руль не повредим! — продолжал дядя Гриша. — У нас днище плоское, ничего на нем не выступает. В чайном блюдце проплывем.
Катер входил на перекат. То, что водный поток устремляется здесь по наклонной плоскости, было видно на глаз. Вода уже не скатывалась ровным слоем, а рябила. Эта рябь — свидетельница мелководья — тянулась далеко.
Отец стал по носу и, полосатым шестиком измеряя глубину, каждый раз сообщал о ней мотористу в открытое окно каюты.
Вот катер наткнулся на преграду, на минуту остановился и задрожал всем корпусом. Мотор начал работать тише, и катер сразу понесло назад. Но вновь взвыл мотор, и вновь катер пошел вперед, на этот раз чуть левей.
Миша услышал какое-то громкое щелканье. Казалось, что внутри катера кто-то резко бьет молотком по железной трубе. Дядя Гриша, слегка склонив голову, тоже внимательно прислушивался к этим звукам. Поймав недоуменный Мишин взгляд, он чуть-чуть, одними губами, улыбнулся. Глаза и лицо оставались серьезными.
— Опасная штука, — вздохнув, произнес он после особенно сильного щелчка. — Лопасти у насоса может поломать…
Посередине палубы, по всей ее длине, тянулась большая, в Мишин обхват, труба. Над палубой горбом возвышалась лишь часть ее. В одном месте в трубу был врезан колодец, прикрытый массивной крышкой, укрепленной на болтах. Из этого колодца и доносились удары.
Дядя Гриша присел около колодца на корточки и, поглаживая головки болтов, словно уговаривая кого-то потерпеть, обратился к Мише:
— Мы с тобой тогда что выяснили? Что у нас вместо винта другой движитель. А какой? Водометный. В днище катера есть щель, отверстие. Через него при помощи насоса в трубу засасывается вода. Насос гонит воду по трубе и выбрасывает наружу через отверстия в корме. Вода бьет в одну сторону, судно движется в другую. Потому и зовут его водометным, потому что оно воду выбрасывает, мечет.
Энергично хлопнув ладонью по крышке колодца, дядя Гриша выпрямился. Внимательно посмотрев вперед, он снова повернулся к Мише.
— Но тут, между прочим, есть один фокус. Водометный движитель будет толкать судно вперед лишь при одном условии. Надо, чтобы вода из него вылетала с большей скоростью, чем засасывается. Понял? Иначе катер на месте будет стоять. Такой уж тут закон физики действует. Какое ускорение придадим воде, такое и сами получим. Баш на баш. Мы вам, вы нам.
— Здесь, — он снова хлопнул рукой по колодцу в трубе, — помещается пропеллерный насос. Вращается этот пропеллер, засасывает воду. Проходит она насос и дальше по трубе течет. В конце, на выходе, труба суживается. В этом большой смысл. Воде надо быстрей выскочить из трубы, ведь сзади на нее все новые порции давят. Приходится волей-неволей поторапливаться. Здесь и возникает ускорение.
Схема устройства водометного катера: 1 — двигатель; 2 — приемный канал; 3 — пропеллерный насос; 4 — дефлектор.
— А что это так щелкает? — задал Миша вопрос, который давно уже занимал его.