—У, какая тяжелая! — сказала она, доверчиво глядя на подходившего к ней юношу чукчу, в руках у которого было ружье. — А какая голова у нее красивая! Смотри, вот здесь красненькое, а вот зелененькое и синенькое вместе, а вот желтенькое...
Юноша присел около Сони на корточки, улыбнулся.
— А какие белые у тебя зубы! — неожиданно воскликнула Соня. — Ты, видно, чистишь их каждый день и утром и вечером?
Юноша смутился и, немного подумав, сказал:
— Нет, девочка, не чищу, только полощу водой.
— Не чистишь? — удивилась Соня и тут же строго добавила:—Это плохо. Очень нехорошо... А хочешь, я тебе дам зубной порошок и щетку? У нас есть. Я знаю, мне мама позволит.
— Вот какая ты быстрая, девочка! — засмеялся юноша.— Я первый хотел дать тебе в подарок вот эту утку, а ты уже предложила мне свой подарок.
— Ты хочешь подарить мне утку?
На чистеньком, нежном личике Сони с маленьким, чуть капризным ртом появилась такая простодушная, детская радость, что юноша схватил вторую, с еще более яркой раскраской утку и сказал:
— А вот из этой я тебе сделаю чучело!
Соня секунду-другую молчала, глядя в приветливое и тоже по-детски простодушное лицо чукчи, и вдруг вздохнула глубоко, всей грудью:
— Какой же это будет красивый подарок!.. А как тебя звать?
— Мое имя Тынэт.
—Тынэт, — повторила девочка. —А меня зовут Соня.
Минут через пять Соня уже мчалась во весь дух от крыльца своего дома на берег, где ожидал ее чукча.
— Вот тебе порошок и зубная щетка! — кричала она, протягивая свои подарки.
Так, сразу же, не успев отойти от своего дома, Соня неожиданно нашла себе друга, с которым даже обменялась подарками.
Но это событие не было единственным у Сони в тот день.
Насмотревшись как следует на море, покрытое плавучими льдами, девочка пошла вдоль поселка, с любопытством рассматривая все, что попадалось ей на глаза.
В одном месте она увидела перевернутый кверху килем деревянной остов чукотской байдары. Соня долго смотрела на остов, гадая, что бы это такое могло быть. Самые невероятные предположения приходили ей в голову. Остов байдары напоминал ей скелет какого-то чудовищного зверя. «Может, это крокодил когда-нибудь был или такая длинная пузатая черепаха?..»
И, когда девочка наконец убедилась, что это чудовище сделано из тонких ремней и из дерева руками людей, она подумала:
«Наверное, это Тынэт хочет сделать чучело кита. Только где же он такое огромное чучело будет хранить?»
Особенное внимание Сони привлекла первая же яранга, которая попалась ей на пути. Девочка робко обошла вокруг не виданного ею раньше жилища. То, что яранга имела шатерообразный вид, ей понравилось. «Только если бы отпилить вон те черные палки, которые торчат на верхушке, тогда было бы совсем хорошо», — размышляла она.
Осмотрев ярангу снаружи, девочка подошла к входу, заглянула внутрь. Там никого не оказалось. Полумрак внутри яранги, незнакомые запахи дубленой кожи, дыма, кислого мяса и нерпичьего жира немного пугали ее. Заметив цепь, идущую сверху вниз, на которой висел закопченный чайник, Соня не выдержала и вошла в ярангу.
«Интересно, зачем это он висит на цепи?» — подумала девочка и вдруг заметила внизу, под чайником, угли потухшего костра.
«Ну да, конечно, плиты здесь нет, — рассудила она, — приходится чай кипятить на костре».
Долго смотрела Соня на полог, занимавший около трети яранги. Сшитый из оленьих шкур шерстью внутрь, полог не напоминал ей ничего такого, с чем можно было бы его сравнить.
Так и оставив эту загадку неразрешенной, Соня принялась осматривать закопченные перекладины внутри яранги, на которых висели меховая одежда, оружие, вяленая рыба и еще много совершенно незнакомых ей предметов. Заметив среди них деревянных человечков[11] с уродливыми головами, Соня глубоко вздохнула и подумала: «Какие некрасивые куклы! Если здесь живет девочка, я отдам ей, пожалуй, одну из своих настоящих кукол».
Когда в яранге все было осмотрено, Соня снова вышла на берег моря и вдруг заметила разбросанные по морской гальке оленьи рога.
«Ой, сколько вешалок прямо на земле валяется»! — изумилась она.
Недолго думая Соня принялась складывать оленьи рога в длинный и ровный ряд. Вообразив себе, что они висят на стене, Соня начала мысленно развешивать на них всю одежду, которая имелась в их доме: «Вот здесь будет висеть моя дошка и белая меховая шапка с длинными ушами, а вот здесь — папино пальто, а вот тут — мамина доха...»
11
Некоторые чукчи все еще держат в жилище деревянных божков, которые, по их поверью, являются хранителями домашнего очага.