— А вот мы с Петей думали-думали и кое-что придумали...
— Попросить вас хотели, — перебил Петя Кэукая, обращаясь к Нине Ивановне, — чтобы на совете дружины нашему отряду поручили разговаривать с Кэргылем.
— Да, да, чтобы нам поручили разговаривать с Кэргылем!— снова вмешался в разговор Кэукай.— Один раз скажем, второй раз скажем, еще и еще говорить будем, пока не согласится Кэргыль ярангу покинуть.
— Где вам! — Тынэт безнадежно махнул рукой.
— А вот если мы лично говорить будем — согласится! — уверенно заявил Петя. — Всем отрядом нагрянем к нему. Не станет же он колотить нас клюкой!
— Кто его знает... может, и поколотит. Он у меня такой старик. Вот вчера я сказал ему, что на руках его в дом перетащу, так он как стукнул меня палкой своей... до сих пор болит.
Петя и Кэукай переглянулись.
— Ничего, ребята, все это мы с вами хорошо продумаем. Вместе наступление на Кэргыля поведем, — пообещала учительница. — Ваше предложение мне очень понравилось.
— А хороший старик, очень хороший! Сильно я люблю его, — задумчиво сказал Тынэт.
— Нина Ивановна, а сейчас нам с Кэукаем можно сходить к Кэргылю? — спросил Петя. — Про дом мы ему пока ничего говорить не будем, а только так... сделаем разведку.
— Ну что ж, делайте разведку, — согласилась учительница.
Кэукай и Петя торопливо ушли.
— А что ж, кто его знает... может, старик и послушается этих агитаторов, — с проблеском надежды в голосе сказал Тынэт. — Он такой у меня — странный очень и, потом, сильно детей любит. Ну, если не послушается, на руках, как ребенка,перенесу, — упрямо повторил он.
— Вот что, Тынэт, давай договоримся так: и ты со мной и я с тобой по всем важным делам будем советоваться, — попросила Нина Ивановна. — Вот сейчас, например, я хочу посоветовать тебе не только не переносить Кэргыля в новый дом силой, но даже и не намекать ему об этом...
— Ай, как хорошо ты сказала, Нина! Советоваться! — повторил Тынэт, не сводя с девушки восторженных глаз. — Будем советоваться, всегда с тобой будем советоваться!
— Ну, вот и хорошо. А с завтрашнего дня мы с тобой начинаем учиться. Только знай, Тынэт: я очень строгая учительница. Если станешь относиться к делу несерьезно, буду ругать и очень буду сердиться.
— Как так — несерьезно? Почему такое говоришь — несерьезно? — почти возмутился Тынэт и, тут же улыбнувшись, мягко добавил: — Вот хорошо, теперь у Тынэта есть учитель. До свидания пока! Пойду в клуб, думать буду, как комсомольскую комнату сделать.
В ГОСТЯХ У КЭРГЫЛЯ
Петя и Кэукай застали Кэргыля в яранге за любимым его занятием: старик вырезал что-то из моржового клыка. Вокруг него на нерпичьих шкурах лежали резцы, похожие на замочные ключи, всякие буравчики, пилочки, долота, кривые и прямые ножи, рашпили, напильники самой различной формы и величины.
Увидев мальчиков, Кэргыль сердито подергал свою реденькую седую бородку, потом неожиданно улыбнулся и сказал гостям, чтобы они расстелили оленьи шкуры и сели.
— Как много всяких пилочек, буравчиков! — удивился Петя.
А Кэукай не отрывал своих восхищенных глаз от вещи, которую вырезал Кэргыль из клыка.
— Какая красивая трубка! — восторгался мальчик.
Взяв кусочек стриженой оленьей шкуры, Кэргыль принялся отшлифовывать трубку.
— Скажи, а это ты не для Экэчо делаешь? — вдруг, сам не зная почему, спросил Кэукай.
Ничего не ответив, Кэргыль пососал трубку, подул в нее, затем набил табаком, прикурил.
— На-ка, попробуй, потяни, — предложил он Кэукаю.— Еще совсем недавно все чукотские дети в твои годы курили...
— А разве хорошо это было? — робко спросил Кэукай.
— Плохо, совсем плохо было. Кашлять рано начинали люди, грудь рано портили, — нахмурился Кэргыль и тут же обратился к Пете: — Может, ты потянешь?
Петя пугливо осмотрелся вокруг и решил: «Ах, была не была, один раз можно, только бы Кэргыль не сердился. Это даже очень любопытно...»
Неумело взяв трубку, Петя заговорщически подмигнул Кэукаю, затянулся и громко закашлялся. Долго кашлял Петя, вытирая слезы, бормоча что-то невнятное.
— Ну, а теперь ты, — обратился Кэргыль к Кэукаю. — Товарищ твой, вижу я, смелый человек, не побоялся новой трубки.
Кэукай нерешительно протянул руку за трубкой и через мгновение уже кашлял вместе с Петей.
Старик с бесстрастным лицом молча смотрел на мальчиков. И, когда они наконец пришли в себя, сурово спросил:
— Ну, скажите теперь: вы тайком от учителей и родителей курите?
Кэукай и Петя недоуменно переглянулись.