В пять минут десятого в полиции зазвонил телефон. Говоривший был настолько возбужден, что дежурный полицейский не сразу понял, о чем речь. Наконец ему удалось немного успокоить звонившего, и он попросил его повторить все с самого начала. Через пару минут картина была более или менее ясна – некто по имени Матс Леман обнаружил в национальном парке в Хагестаде несколько трупов. С уверенностью сказать он не мог, но ему показалось, что их было три. Сам он сейчас находится в машине у въезда в национальный парк вместе с женой, звонит с мобильного телефона. Дежурный понял, что дело серьезное, записал номер мобильника и попросил «Немана оставаться на месте, пока не приедет полиция. Он пошел к Мартинссону – несколько минут назад тот проходил мимо по коридору. Мартинссон сидел за компьютером. Дежурный остановился в дверях и доложил о телефонном разговоре. Мартинссон помрачнел.
– Он сказал, что их трое? – спросил он. – Вернее, три трупа?
– Ему так показалось.
Мартинссон резко встал.
– Я еду, – сказал он. – Ты не видел Валландера?
– Нет.
Мартинссон тут же вспомнил, что Валландер собирался с утра к какому-то отставному директору банка по фамилии Сундберг. Или кажется, Сунделиус. Он набрал номер мобильника.
Валландер решил пройтись до Ведергренд пешком. Сунделиус жил в красивом доме – Валландер и раньше обращал на него внимание. Он позвонил в дверь. На Сунделиусе, несмотря на ранний час, был тщательно отглаженный костюм. Не успели они пройти в гостиную и разместиться в креслах, как в кармане у Валландера зазвонил телефон. Он достал мобильник, перехватив при этом неодобрительный взгляд Сунделиуса, и извинился.
Он выслушал Мартинссона, не говоря ни слова. Когда тот закончил, он задал тот же самый вопрос:
– Он сказал – три трупа?
– Это пока не подтверждено. Но ему так показалось.
У Валландера сжало виски.
– Надеюсь, ты понимаешь, что это может означать, – выдавил он.
– Еще бы, – сказал Мартинссон. – Остается только надеяться, что ему померещилось.
– А что, он производил такое впечатление?
– Дежурный говорит, что нет.
Валландер глянул на стенные часы Было девять минут девятого.
– Заезжай на Ведергренд, дом семь.
– Полный наряд?
– Сначала сами поглядим.
Мартинссон должен был прибыть в ближайшие минуты. Валландер встал с кресла:
– К сожалению, нашу беседу придется отложить.
Сунделиус понял:
– Как я понимаю, что-то случилось?
– Да. Дорожное происшествие. Заранее ничего нельзя планировать, даже на воскресное утро. Я вам позвоню позже.
Сунделиус проводил его до дверей, и в ту же секунду подъехал Мартинссон. Валландер втиснулся на переднее сиденье и укрепил на крыше мигалку.
– Я разыскал Ханссона, – сказал Мартинссон. – Он ждет указаний.
Он показал на записку в зажиме для бумаг:
– Номер этого, кто звонил.
– А имя у него есть?
– Леман. То ли Матс, то ли Макс.
Валландер набрал номер. Мартинссон придавил педаль газа. В трубке что-то трещало и хрипело. Ему ответил женский голос. Он тут же решил, что ошибся номером.
– С кем я говорю?
– Розмари Леман.
– Это полиция. Мы едем.
– Пожалуйста, поторопитесь.
– А что случилось? Где ваш муж?
– Его рвет. Пожалуйста, поторопитесь.
Валландер попросил ее как можно подробнее описать, где стоит их машина.
– Никому не звоните, – сказал он, – телефон должен быть свободен.
Мартинссон еще поддал газу. Они были уже в Нюбрустранде.
– Ты знаешь дорогу? – спросил он.
Мартинссон кивнул:
– Мы раньше сюда часто приезжали. Когда дети были маленькими.
И осекся, словно ляпнул что-то неуместное. Валландер тупо смотрел в окно. Он не знал, что их ждет, но опасался самого худшего.
Не успели они подъехать, как увидели бегущую к ним женщину. Поодаль на камне сидел мужчина, спрятав лицо в ладони. Валландер вышел из машины. Женщина была крайне возбуждена, она кричала и размахивала руками. Валландер крепко взял ее за плечи и попросил успокоиться. Мужчина на камне даже не пошевелился. Валландер подошел к нему и присел на корточки. Тот отнял ладони от лица.
– Что случилось? – спросил Валландер.
Мужчина указал рукой на лес:
– Они там лежат. Все мертвые. Уже давно.
Валландер посмотрел на Мартинссона и снова повернулся к Леману:
– Вы сказали, что их трое?
– По-моему, да.
Оставалось спросить только одно.
– Молодые?
Тот покачал головой:
– Не могу сказать. Не знаю.
– Я прекрасно понимаю, что зрелище не из приятных. Но вы должны показать нам место.
– Я туда не пойду. Ни за что не пойду.
– Я знаю, где это, – вступила в разговор его жена. Она стояла за спиной мужа, обняв его за плечи.
– Но вы же их не видели?
– Я знаю, где это. Там остались наши рюкзаки и одеяло.
Валландер поднялся:
– Пошли.
Они последовали за ней в лес. Было совершенно безветренно. Где-то вдали шумело море, или, может быть, Валландеру просто казалось, что он слышит шум моря, а на самом деле шумело у него в голове. Они шли быстро. Валландер ощутил, что ему тяжело идти в таком темпе – пот струился за ворот рубахи, к тому же пришлось остановиться и помочиться. Тропу перебежал заяц. В голове клубились какие-то беспорядочные мысли. Он не знал, что их ждет, но был совершенно уверен, что с ничем подобным ему ранее сталкиваться не приходилось. Мертвецы отличаются друг от друга не менее, чем живые люди. Никогда ничего не повторяется. И эта тревога – он знал это чувство, этот ледяной кулак под ложечкой. Все знакомо – и все равно он волновался, словно в первый раз.
Женщина внезапно замедлила шаг. Валландер понял, что они почти у цели. На поляне было расстелено одеяло, лежали два рюкзака. Она обернулась и показала на склон по другую сторону тропинки. Рука ее дрожала. Всю дорогу впереди шел Мартинссон, теперь наступила очередь Валландера. Розмари Леман осталась на полянке. Валландер поглядел вниз – склон внизу порос густым кустарником. Он начал медленно спускаться. В двух шагах позади шел Мартинссон. Они дошли до кустов и огляделись.
– А она не могла ошибиться? – спросил Мартинссон.
Он почему-то понизил голос, словно кто-то мог их слышать. Валландер не ответил. Что-то привлекло его внимание, причем поначалу он сам не мог понять, что именно. Потом понял.
Запах. Он посмотрел на Мартинссона – тот, похоже, ничего не чувствовал. Валландер полез через кусты. По-прежнему ничего. Поодаль стояло несколько высоких деревьев. На какое-то мгновение запах исчез, но потом вновь появился – сильнее, чем прежде.
– Чем это пахнет? – спросил Мартинссон.
Ответа он не ждал – сам понимал, что означает этот запах.
Валландер медленно шел вперед.
Внезапно он остановился и краем глаза уловил, как вздрогнул шедший за ним Мартинссон. В кустах слева что-то мелькнуло. Запах теперь был невыносимым – они посмотрели друг на друга и зажали ладонями носы.
Валландера начало подташнивать. Он, по-прежнему зажав нос, сделал ртом несколько глубоких вдохов.
– Подожди здесь, – попросил он Мартинссона.
Голос его дрожал.
Он заставил себя идти дальше, отгибая ветви кустов.
На расстеленной скатерти лежали в нелепых позах трое молодых людей, наряженные в старинные костюмы и парики. У каждого во лбу были пулевые отверстия. Процесс разложения зашел уже довольно далеко.
Валландер зажмурился и опустился на корточки.
Через секунду он встал, на подгибающихся ногах вернулся к Мартинссону и, крепко взяв его за локоть, увел назад на тропинку.
– В жизни не видел такого ужаса, – заикаясь, сказал он.
– Это они?
– Несомненно.
Они замолчали. Потом Валландер вспоминал, что поблизости в ветвях пела какая-то птица. Все происходящее напоминало кошмар – но происходило наяву.
С большим трудом Валландер заставил себя вернуться к исполнению служебных обязанностей. Он достал из кармана телефон и позвонил в полицию. Через минуту трубку сняла Анн-Бритт Хёглунд.
– Это Курт.
– А разве ты не собирался с утра навестить банкира?