Минералы этой коллекціи были собраны со всѣхъ концовъ Европы, и Боргу удавалось связывать каждое свое открытіе съ интересами горной промышленности различныхъ странъ, и на этомъ пути онъ успѣлъ пойти такъ далеко, что вскорѣ большинство ученыхъ обществъ Европы избрало его въ члены; потомъ онъ получилъ итальянскій орденъ Короны, французскій Instruction publique, австрійскій орденъ Леопольда и русскій Св. Анны второй степени. Однако, ничто не могло измѣнить къ нему отношенія окружающихъ. Ихъ улыбки дѣлались пріятнѣй съ каждымъ его новымъ отличіемъ: вѣдь эти отличія все-таки соотвѣтствовали заслугамъ. И если нельзя было спорить противъ факта, они старались сузить его значеніе или дѣлали видъ, будто не знаютъ, въ чемъ дѣло. Это, конечно, не мѣшало имъ ходить по тропамъ, проложеннымъ Боргомъ.
Прошло семь лѣтъ этой унизительной службы. Въ это время Боргъ получилъ наслѣдство послѣ отца, умершаго въ тотъ годъ, и подалъ въ отставку, желая уѣхать путешествовать за границу. И вотъ тогда ему пришлось услышать, что онъ погубилъ свое призваніе, и жаль-де очень, что изъ него ничего не вышло; а въ заключеніе стали просто говорить, что его уволили со службы. И полный чувства безграничнаго презрѣнія къ людямъ, онъ покинулъ страну и уѣхалъ продолжать свои занятія за границу.
Въ отеляхъ и пансіонахъ Европы онъ перевидалъ множество людей, завязывалъ бѣглыя знакомства и вездѣ видѣлъ, что люди одной эпохи въ извѣстныхъ вопросахъ высказываются совершенно одинаково; собственное убѣжденіе замѣняютъ мнѣніемъ большинства, говорятъ готовыя фразы вмѣсто того, чтобы облекать въ слова свои мысли. Онъ скоро открылъ, что большинство лишь пережевываетъ идеи нѣсколькихъ великихъ людей. Всѣ геологи живутъ мыслями Ляйеля и Агассица — эпохи тридцатыхъ и сороковыхъ годовъ; всѣ религіозные вольнодумцы повторяютъ Ренана и Штрауса, болѣе умѣренные политики живутъ Миллемъ и Боклемъ; всѣ, говорящіе о новой литературѣ, повторяютъ слова Тэна. На свѣтѣ, слѣдовательно, существуетъ небольшое число главныхъ производящихъ токъ батарей, которыя при помощи проводниковъ таланта заставляютъ звучать всѣ эти бубенцы. Скоро онъ перешелъ къ изученію области душевной жизни, посѣщалъ спиритовъ, гипнотизеровъ, чтецовъ мыслей, предчувствуя за всѣмъ этимъ шарлатанствомъ рядъ новыхъ открытій, которыя въ корнѣ измѣнятъ животную безсознательную природу человѣка, помогутъ ему вывѣрить его мыслительный аппаратъ и дадутъ ему возможность легче разобраться въ постоянной борьбѣ убѣжденій, въ борьбѣ, являющейся по существу борьбой за власть, за обладаніе чужимъ мозгомъ, за возможность заставить другихъ думать такъ, какъ думаю я. Онъ былъ свидѣтелемъ научныхъ споровъ, которые часто оканчивались побѣдой ложныхъ взглядовъ, если только побѣдитель имѣлъ достаточно апломба и опоры въ большинствѣ. Онъ видѣлъ политическія и религіозныя распри, которыя приводили къ обнародованію законовъ противныхъ всякому смыслу и справедливости, увѣковѣчивающихъ всѣми признанныя заблужденія, которыя слѣдующее поколѣніе уже будетъ принимать, какъ очевидныя истины.
Да, дѣло идетъ лишь о проявленіи своей воли. Главнѣйшіе рычаги, побуждающіе людей къ защитѣ своихъ взглядовъ, это — собственная выгода и страсть. Интересъ заключается въ стремленіи къ удовлетворенію требованій желудка и чувственности; чтобы ихъ удовлетворить, нужна извѣстная сила; кто не стремится къ силѣ, тотъ слабый человѣкъ, котораго воля къ жизни ничтожна: вотъ почему слабые добиваются правъ для слабыхъ. Существуетъ только одна математическая справедливость, одна ариѳметическая истина, однако, для исчисленія ея нуженъ мощный мыслительный аппаратъ, способный освободиться отъ оптическаго обмана эгоистическихъ интересовъ и страстей.
Когда Боргъ, присмотрѣвшись къ себѣ, сравнилъ себя съ большинствомъ, онъ нашелъ, что ему удалось строгимъ самовоспитаніемъ освободить свой умъ; онъ обладалъ ясно выраженнымъ стремленіемъ къ абстрактной справедливости, къ истинѣ, которая содержится въ дѣйствительныхъ отношеніяхъ, въ корнѣ вещей. Поэтому онъ называлъ себя другомъ истины въ лучшемъ смыслѣ этого слова. Онъ не чувствовалъ необходимости бѣгать и повсюду выбалтывать все, что приходитъ въ голову, но съ другой стороны — не имѣлъ нужды на прямые вопросы отвѣчать ложью.
Чтобы глубже проникнуть въ тайпу человѣческой организаціи, онъ усиленно сталъ заниматься изученіемъ душевной жизни низшихъ животныхъ и думалъ, подымаясь все выше, дойти до человѣка.
Затѣмъ онъ завелъ книгу для записи о всѣхъ лицахъ, съ которыми ему приходилось сталкиваться въ жизни: отъ домашней прислуги, сидѣлокъ и горничныхъ до школьныхъ товарищей, товарищей по университету, близкихъ пріятелей, начальства, — словомъ, всѣхъ, кто по той или иной причинѣ попалъ въ кругъ его наблюденія. Этотъ списокъ онъ дополнялъ позднѣйшими свѣдѣніями объ этихъ лицахъ, исторіей ихъ жизни, мнѣніями о нихъ ихъ знакомыхъ. Онъ составлялъ для нихъ уравненія и хотѣлъ найти рѣшеніе ихъ жизненной задачи.