Гэвина беспокоило, что, даже если не брать частности, Чарльзу не доверяют самые ближайшие соратники. Тейлор решил собрать досье и показал его с согласия коллег остальным раньше, чем самому Чарльзу. Одно это уже немало говорило о степени внутреннего недоверия. Хоть Гэвин в целом был кодером-одиночкой и не имел опыта в кадровых вопросах, он понял: им больше не суждено работать в одной команде. И Виталику придется решать, какую сторону поддержать.
Впятером, считая Стефана, они обсудили, как избавиться от Чарльза и Амира. Кое-кто просил уволить и Энтони, а может, и Джо заодно. В общем, всех «бизнесменов». Но после обсуждения они поняли, что Джо им нужен, потому что в одиночку технари завершить проект не смогут.
Когда они вернулись в «Космический корабль», приехал Джо Любин со своим двадцатилетним сыном Киреном, отчего многие, например Энтони, закатили глаза. «Сына-то он зачем приволок?» Гэвин, Джефф, а также еще несколько человек сообщили Джо и Энтони, что на самом деле они собрались не для подписания документов. А заодно вкратце рассказали о досье на Чарльза. Гэвин заметил, что Джо реагирует со своей обычной ироничной улыбкой, словно он выше всех этих распрей.
На верхнем этаже, в рабочей зоне, Джо уже встречали Стефан, Тейлор и, возможно, Михай. Тейлор вручил досье. По словам свидетеля, Джо прочитал его и весь побелел. Его выражение лица говорило: «Об этом ни в коем случае никто не должен знать. Нужно избавиться от этого парня немедленно». А затем пошутил, что никому не хотелось бы иметь во врагах Тейлора.
Михай слышал, как Чарльз в разговоре с кем-то на террасе произнес: «Мне всадят нож в спину». Он говорил Рокси, что его, видимо, хотят уволить. Он недавно простудился, и Рокси, знавшей о досье Тейлора, стало неловко. Она сказала как можно дипломатичнее: «Не будь пессимистом. Посмотрим, что будет». Когда Чарльз обратился к Матиасу, тот, хоть и почувствовал себя виноватым, притворился, будто ничего не знает.
Еще Чарльз предлагал Стефану: «Если проголосуешь против Энтони, я отдам тебе его долю и звание соучредителя».
Суть ответа Стефана можно в общих чертах сформулировать так: «Иди-ка ты на хрен».
Наконец во второй половине дня все собрались за длинным столом на верхнем этаже. Его составляли шесть широких кухонных столешниц из выбеленного дерева с металлической окантовкой, уложенные по две в три ряда на деревянное подстолье плотницкого верстака. Кто-то сидел на черных плетеных офисных креслах с высокими спинками, подголовниками, поясничной опорой и колесиками, легко катавшимися по гладкому паркету. Другие стояли. Виталик сел во главе стола, лицом к кухонной зоне в противоположном конце комнаты, произнес пару слов и затем попросил всех высказаться по очереди.
Джефф был уверен, что он, Гэвин и Виталик сговорились четко заявить: Чарльз не может возглавлять компанию и должен уйти. (Гэвин и Виталик это отрицают.) Поэтому он очень удивился, когда Виталик не проронил об этом ни слова. Потом настал черед Гэва – и тот тоже не сказал, что Чарльз должен уйти (хотя другие позже будут говорить, что Гэвин все-таки бросил фразу, что если Чарльз останется, он сам уйдет в другой проект). Впрочем, он заявил что-то в духе «Амир делает для проекта поразительно мало». (Амир говорит, что, коль скоро его заботой была бизнес-сторона дела, а Гэвин был разработчиком, тому неоткуда знать, чем был занят Амир, а высказался он так, только чтобы прибрать к рукам всю власть.)
Но Джеффа ошеломило, что и Гэвин не сказал об увольнении Чарльза. Он посмотрел на него, Гэвин встретился с ним глазами. Джефф решил, что его предали. «Засранцы, вы чего отмалчиваетесь?»
И он, честный голландец, сказал как есть:
– Чарльз, нам кажется, ты ведешь нас не в том направлении. Мы не хотим быть как Google, мы хотим быть как Mozilla, а тебе лучше уйти. Я не хочу, чтобы ты оставался директором.
Как минимум одному свидетелю показалось, что Джефф был в полной ярости. Он выдал Чарльзу сполна.
Тот сидел в изумлении, но Джефф, всегда считавший Чарльза фальшивкой, не понял, насколько искренни его чувства. Затем Джефф призвал тяжелую артиллерию: недвусмысленно дал понять, что если Чарльз останется, то он покинет проект. Чарльз возразил, рассказывая о том, сколько он уже сделал для проекта, но Джефф ответил:
– Это неважно. Я не верю, что нам надо стать как Google. Нужно работать для людей, а не корпораций.
Еще он добавил:
– Амир, мне жаль, что ты исчерпал кредит доверия, но считаю, что тебе здесь не место, потому что так и не увидел твой вклад.
Следующим выступил Михай. Он сказал, что согласен с Джеффом насчет Чарльза. Джефф про себя рвал и метал: «Ты не соглашайся – ты скажи, в чем проблема!» Михай добавил: он уже не знает, что реально и что нет, подразумевая, что Чарльз вроде бы иногда лжет. Джо заявил, что верит Чарльзу, верит, что тот желает Ethereum лучшего, и считает, что он может остаться в проекте, но поддержит любое итоговое решение. Кое-кому показалось, что он ошеломлен происходящим. (Джо это отрицает.) Стефан потребовал ухода Чарльза, но и он не стал вдаваться в подробности, поскольку понимал, что, будь досье обнародовано, это прикончит Ethereum. Только сказал: «Чарльз должен уйти. Он для нас обуза», а также употребил более красочные выражения, добавив, например, что Чарльз – «социопат».