Целый ряд мер, принятых Коммуной, показывает, что власть, созданная в результате революции 18 марта, осуществляла задачи буржуазно-демократической революции: об этом свидетельствовали особенно упразднение постоянной армии, отделение церкви от государства, национализация имущества церкви, отмена субсидий церковным школам.
Другие меры, такие, как отмена квартирной платы, отсрочка платежей по векселям, ликвидация ломбарда, упразднение частных контор по приисканию работы, упразднение бюрократии, запрещение ночного труда, избрание должностных лиц самим народом, свидетельствуют о социальных стремлениях Коммуны и о созидательных способностях рабочего класса, несмотря на внутренние разногласия, которые ослабляли его [152].
Ленин подчеркнул две ошибки парижского пролетариата, которые ослабили Парижскую Коммуну: он остановился на полпути в осуществлении необходимого дела – экспроприации экспроприаторов, был излишне великодушен к своим врагам и поэтому не уделил должного внимания организации вооруженной борьбы против версальцев [153].
Одним из наиболее типичных примеров первой ошибки была позиция, занятая Коммуной по отношению к Французскому банку, который был в то время частным банком с особым уставом и пользовался привилегией эмиссии банкнот. Им заправляли Ротшильды, Малле и прочие тузы финансовой знати.
Если бы Коммуна взяла в свои руки этот банк, она могла бы лишить Версаль кредитов, создать для Тьера серьезные затруднения и существенно увеличить средства Коммуны; но она ограничилась тем, что потребовала от банка платежей, чтобы справиться со своими нуждами. Понятно, что правление Французского банка не решилось отказать ей. Оно стремилось избежать худшего; и в то время, как оно выплачивало некоторые суммы Коммуне, оно посылало деньги также версальскому правительству [154].
Но, осуждая за это Коммуну, не следует забывать о той неясности, которая царила вначале в вопросе о ее целях и задачах. Именно прудонистским идеям «справедливого обмена», которые были распространены в го время среди большого числа социалистов, обязаны победители 18 марта тем, что не извлекли всего того, что они могли бы извлечь из захвата Французского банка, хотя это было в их власти.
Социалисты того времени, не будучи вооруженными марксистским учением, не понимали, какое большое значение имел бы захват банков, и прежде всего Французского банка, который был своего рода банком банков, для нанесения мощного удара по капиталистам и состоящему у них на службе версальскому правительству.
Находясь под влиянием прудонистской идеологии, коммунары не могли, разумеется, ясно осознать историческую роль рабочего класса в строительстве нового общества. Они не могли понять главной особенности капиталистического производства, а именно прибавочной стоимости, то есть присвоения капиталистом части продукта труда рабочего.
Прудонистское понимание производства и обмена было не чем иным, как мечтой о социализме ремесленников. В той мере, в какой эта идеология проникла в рабочую среду, она не только не вооружила трудящихся, не только не подготовила их к борьбе, не только не помогла им ясно осознать свои цели, не только не способствовала развитию их классовой сознательности, но, наоборот, внесла в их умы путаницу, которая породила, множество трудностей.
Вторая ошибка Коммуны, отмеченная Лениным, была допущена уже вечером 18 марта. Это та выжидательная позиция, которую заняла Коммуна и которая так сильно помогла версальцам. Если бы Коммуна немедленно атаковала версальцев, они оказались бы в очень тяжелом положении, ибо вначале вооруженные силы Парижа превосходили силы версальцев, бегство Тьера подняло дух парижских войск, а версальские войска были деморализованы и близки к полному развалу.
Таким образам, преследование войск Тьера, отступавших к Версалю, могло создать совершенно иную ситуацию, гораздо более благоприятную для трудящихся Парижа.
Как показали факты, к началу мая Коммуна оказалась перед лицом все возраставших трудностей. Этот месяц (май) закончился «Кровавой неделей», о которой нам и предстоит теперь рассказать.
ГЛАВА ШЕСТАЯ. Первые три недели мая
Май, который должен был стать решающим месяцем, начался для Коммуны важными изменениями в ее политике – организацией Комитета общественного спасения и заменой военного делегата.
1 мая
Военное положение характеризовалось заметным усилением активности версальцев. Военные донесения гласили:
«Форт Исси: версальцы потребовали сдачи форта. Мы ответили версальским войскам, что скорее взорвем его, чем сдадим роялистам.
Аньер: с восьми часов вечера до одиннадцати часов утра версальцы атаковали наши войска. Неприятель был отброшен, понеся большие потери. 174-й батальон [155] потерял двух человек убитыми и трех ранеными.
Монруж, Бисетр: до десяти часов здесь царило спокойствие. В десять часов начался сильный ружейный огонь со стороны парка, продолжавшийся весь день, но без существенных результатов. Огонь прекратился в половине пятого дня.
Вчера день прошел довольно спокойно. Пушечной стрельбы почти не было слышно.
Около четырех часов батарея, установленная на правой стороне замка Мёдон, обстреляла форт Исси».
На заседании Коммуны 1 мая обсуждался вопрос об опубликовании в «Paris-Libre», газете Везинье (одного из депутатов, избранных 16 апреля), отчета о секретном заседании Коммуны. Это обстоятельство выявило серьезные недостатки в руководстве «Journal Officiel».
Шарль Лонге [156] заявил, что, не вмешайся он, в газете был бы опубликован ряд опасных для Коммуны сообщений.
Несмотря на то что 30 апреля было принято решение о создании Комитета общественного спасения и были назначены члены этого комитета, этот вопрос снова был поставлен на обсуждение. 34 человека из 62 высказались за Комитет общественного спасения, 28 человек – за Исполнительный комитет. Среди этих последних были члены Интернационала [157].
Было предложено провести новые выборы членов Комитета общественного спасения. Некоторые члены Коммуны заявили, что они не примут участия в этих выборах в знак протеста «против этого опасного или бесполезного, насильственного или мирного возврата к прошлому, которое должно служить нам уроком, но не примером для слепого подражания». Под этим заявлением подписались: Ш. Лонге, Лефрансэ, Артюр Арну, Андриё, Остен, Журд, Б. Малон, Серрайе, Ш. Белэ, Бабик, Клеманс, Курбе, Э. Жерарден, Ланжевен, Растуль, Жюль Валлес, Варлен.
Некоторые другие члены Коммуны заявили: «Ввиду того, что мы никого не можем избрать в состав учреждения, которое считаем столь же бесполезным, сколь и роковым, мы воздерживаемся». Это заявление подписали: Авриаль, В. Клеман, Верморель, А. Тейс, Тридон, Пенди, Э. Жерарден (подписавший и предыдущее заявление) [158].
В результате голосования членами Комитета общественного спасения были избраны: Антуан Арно (33 голоса), Лео Мелье (27), Ранвье (27), Ф. Пиа (24) и Ш. Жерарден (21 голос). Но было ясно, что организация этого Комитета породила среди членов Коммуны атмосферу тревоги и недоверия.
[152] В этом неполном перечне социально-политических мероприятий Коммуны отсутствует упоминание об одном из важнейших декретов Коммуны, согласно которому брошенные хозяевами промышленные предприятия передавались в руки рабочих ассоциаций. Об этом декрете уже говорилось выше, см. стр. 161-162 настоящей книги – Прим. ред.
[153] См. В. И. Ленин, Соч., изд. 5, т. 16, стр. 452-453.
[154] В общем, за весь период существования Коммуны Французский банк выдал ей 15 миллионов франков (в том числе 9400 тысяч с текущего счета города Парижа). За то же время версальское правительство получило от банка 257 630 тысяч франков. – Прим. ред.
[155] Национальной гвардии Коммуны, – Прим. ред.
[156] Он был в это время редактором «Journal Officiel». – Прим.