Венгерское правительство подавило стачечное движение. Оно прибегло к арестам, но рабочие Будапешта организовали манифестацию, протестуя против этих репрессий, и направили в парламент петицию с требованием освободить заключенных. Рабочие направились к парламенту, проникли в его здание и заняли трибуны, но в конце концов были удалены оттуда полицией.
В те дни, когда Парижская Коммуна вела борьбу с врагами, один венгерский журналист писал:
«Граждане! Угнетенные народы везде пробуждаются и требуют свободы! Вот уже почти два месяца, как парижский народ борется против тирании угнетателей. Он не хочет больше ни императора, ни короля, ни массы никчемных попов, ни даже такой республики, где народ не имеет влияния. Чего он хочет – так это народной республики.
Граждане! Это от вас родина ожидает лучшего будущего. Прошлое принадлежало вельможам, даже настоящее отчасти еще принадлежит им, но будущее принадлежит народу».
Рабочие Венгрии, возлагавшие столь большие надежды на победу Парижской Коммуны, были сильно удручены событиями «Кровавой недели». Горечь и гнев переполнили их сердца. Они организовали массовую манифестацию в знак солидарности с Парижской Коммуной, задушенной после героического сопротивления.
Многолюдная толпа присутствовала на собрании, на котором было решено, что рабочие пройдут по городу С черными повязками в знак траура, «чтобы показать буржуазии, что, несмотря на поражение Парижской Коммуны, рабочие не считают свое дело погибшим».
По словам одного очевидца, демонстранты двигались нескончаемой вереницей; дойдя до городского парка, они запели «Марсельезу», сопровождая каждую строфу ее словами: «За новую революцию, за всемирную революцию!…»
В ответ на это 12 июня 1871 года полиция арестовала руководителя рабочих Андреаса Шей, а также многих деятелей Всеобщего рабочего союза.
Эти активисты провели долгие месяцы в предварительном заключении. Судебный процесс над ними начался лишь в апреле 1872 года. Властям не удалось доказать их виновность, и они были оправданы за исключением одного.
Эти преследования нанесли серьезный удар венгерскому рабочему движению, но это нисколько не ослабило глубокого влияния Парижской Коммуны на пролетариат Венгрии.
Лео Френкель, переживший Коммуну, одним из доблестных защитников которой он был, писал о ней в 1887 году:
«Революция, рождение которой было отпраздновано 18 марта на Монмартре, была не просто еще одной революцией, последовавшей за многими другими. Это была новая революция, поставившая перед собой новую цель; революция новая, ибо она являлась рабочей революцией. Коммуна стремилась не просто к учреждению и упрочению республики, она жаждала создания республики, основанной на труде… Она поставила своей целью положить конец эксплуатации человека и классовому господству. Невзирая на проклятия попов, на угрозы и насмешки правящего класса, несмотря на все бедствия и все опасности, великий идеал, воодушевлявший борцов Коммуны, будет и далее распространяться в массах, пока в один прекрасный день не приведет угнетенных к окончательной победе и к освобождению рабочего класса. Для нас, для нашего брата,
18 марта возвещает новый мир, новое общество».
*
Домбровский и Врублевский, польские патриоты, эмигрировавшие во Францию, были выдающимися военачальниками Парижской Коммуны. Домбровский, бывший кадровым офицером, стал на службу Франции, воевавшей против Германии, тотчас же после провозглашения республики; ему было доверено командование польским контингентом гарибальдийских отрядов, которые сражались во Франции.
Но Трошю, ненавидевший Домбровского, выдвинул против него гнусное обвинение, будто он является «прусским шпионом», помешав ему выполнить свою миссию.
В тяжелый период разочарований, который наступил после 4 сентября 1870 года, в Париже были созданы многочисленные клубы. Организовались и польские эмигранты. Активная социалистка Полина Менк [248], полька по происхождению, способствовала сближению республиканских кругов Парижа и польских эмигрантов, которые приняли активное участие в его общественной жизни. Сразу же после победоносного восстания 18 марта Домбровский установил связь с Центральным комитетом, но последний допустил серьезную ошибку, доверив командование национальной гвардией Люлье. Мы знаем, что вскоре Домбровский стал играть первостепенную роль в качестве командующего вооруженными силами Коммуны.