Несколько солдат республиканской гвардии, а также некоторые офицеры, в том числе генерал Леконт, были схвачены. Тем временем национальные гвардейцы и солдаты 88-го полка внесли разложение в ряды бригады Леконта, которая перестала существовать в это утро как самостоятельная воинская часть.
На площади Пигаль повстанцы отступили под натиском остатков дивизии Сюсбиеля, но в Бельвиле и Менильмонтане войска генерала Фарона вынуждены были отойти.
Операция по захвату пушек не удалась. Тьер и его министры, собравшиеся в министерстве иностранных дел, были охвачены беспокойством: тревожные вести поступали со всех концов Парижа. А в это время генерал Винуа ожидал в Лувре сообщения о победе, которая становилась все менее вероятной. Что касается военного министра генерала Лефло, то его едва не захватили повстанцы, когда он объезжал квартал Бастилии.
Ввиду такой неудачи Тьер, который в 1848 году советовал Луи Филиппу покинуть Париж, сосредоточить войска за пределами столицы, а затем атаковать восставших парижан, решил осуществить теперь подобный план. Он отдал приказ всем войскам отступить за Сену, то есть на ее левый берег, рассматривая это отступление как первый этап полной эвакуации Парижа.
Министры Тьера не были согласны со своим главой относительно этой операции. Орель де Паладин, высказывавшийся за сопротивление в самом Париже, предпринял даже попытку мобилизовать национальную гвардию, командующим которой он номинально являлся, но ему с трудом удалось собрать лишь 500 гвардейцев.
Неудача, постигшая Тьера, превзошла все, что можно было предполагать. Во второй половине дня глава исполнительной власти и его министры, по-прежнему находившиеся в министерстве иностранных дел, увидели, как мимо здания проходили батальоны национальной гвардии, направляясь к Ратуше.
Если бы эти батальоны получили приказ занять министерство иностранных дел, Тьер был бы захвачен национальными гвардейцами, и это оказало бы определенное влияние на ход событий. Впрочем, когда Тьер увидал этих проходивших под окнами гвардейцев, он испугался и поспешил бежать; перед отъездом он подтвердил свой приказ об эвакуации Парижа, включая южные форты, а также Мон-Валерьен и Курбевуа. Что касается министров, то они покинули Париж вечером, после того как опубликовали воззвание, в котором говорилось:
«Комитет, принявший название Центрального комитета, после того как он захватил некоторое количество пушек, покрыл Париж баррикадами и завладел ночью министерством юстиции. Он открыл стрельбу по защитникам порядка и захватил некоторых из них, хладнокровно умертвил генерала Клемана Тома и другого генерала французской армии – Леконта.
Кто такие члены этого Комитета? Никто в Париже не знает их… Никто не может даже сказать, к какой партии они принадлежат. Коммунисты они, бонапартисты или сторонники пруссаков? Или же они агенты этой тройственной коалиции?»
Это гнусное обращение, содержавшее призыв к населению стать на сторону правительства, было подписано Дюфором, Жюлем Фавром, Эрнестом Пикаром, Жюлем Симоном, адмиралом Потюо и генералом Лефло, Генерал Леконт, арестованный после того, как он пытался заставить солдат стрелять в толпу, и генерал Клеман Тома, один из июньских палачей 1848 года, также арестованный утром 18 марта, действительно были расстреляны на улице Розье. Но министры, проливавшие крокодиловы слезы над трупами этих двух человек, способны были – и они доказали это в дальнейшем – пролить кровь патриотов, кровь народа.
Генерал Леконт приказал стрелять в толпу при таких обстоятельствах, которые показывают, как прямое общение солдат с народом может повлиять на войска, которым было поручено выполнение антинародного задания. Небесполезно поэтому вспомнить на основании рассказа одного из историков Коммуны, Эдмона Лепеллетье [63], как это произошло.
«Генерал Леконт почувствовал, что войска ускользают из под его власти. Во время манифестаций, уличных сборищ надо всегда следить за тем, чтобы солдаты были отделены от народа определенным пространством. У Леконта были только пехотинцы, и контакт этих людей с толпой становился с каждой минутой все более тесным, все более опасным. Леконт принял тогда решение применить силу. Он приказывает толпе разойтись, а затем отдает команду прицелиться.
Женщины подались назад и разбежались с громкими криками. Однако не прозвучало ни одного выстрела. Егеря не стали стрелять. Генерал Леконт быстро спускается и повторяет нижестоящему взводу приказ стрелять, который он отдал егерям, находившимся под командованием майора Пуссарга. Солдаты 88-го полка делают вид, что не понимают приказа. Он снова повторяет команду. Солдаты как будто не слышат его. Они по-прежнему неподвижны с ружьем к ноге. Вдруг в рядах происходит движение. Появляются новые люди. Это национальные гвардейцы, смешавшиеся с солдатами. Услыхав