Так, например, в Корбейе, вблизи Парижа, мэр-бонапартист Дарблэ приказал населению не оказывать никакого сопротивления продвижению прусских войск. В то же время он разоружал местные части национальной гвардии.
Во многих случаях местные власти еще в конце сентября отказывались провозгласить республику, а «правительство национальной обороны» проявляло крайнюю снисходительность к реакционерам, которые поступали подобным образом.
Но так было не везде. В некоторых провинциальных городах вспыхнули революционные волнения, которые могли бы развиться в серьезное движение.
Но буржуазия была начеку. Она все пустила в ход, чтобы ликвидировать коммуны, провозглашенные в Лионе, Марселе и Тулузе, и уничтожить революционные завоевания трудящихся.
В 1871 году Карл Маркс писал в этой связи:
«Коммуна после Седана была провозглашена в Лионе, затем в Марселе, Тулузе и т. д. Гамбетта
приложил все усилия, чтобы подавить ее» [93].
Около середины сентября, когда кратковременное существование коммуны в Лионе и Марселе близилось к концу, на юге страны началось массовое демократическое движение, поставившее своей целью борьбу против внешних и внутренних врагов.
Участники этого движения не питали никакого доверия к «правительству национальной обороны», ибо не считали его способным успешно осуществить эту двойную задачу. 18 сентября на собрании представителей республиканских комитетов департаментов Юга было решено создать Федерацию департаментов Юга, чтобы организовать «национальную оборону» и спасти департаменты от «религиозной и монархической угрозы».
Новая организация единогласно решила принять название «Лиги Юга для защиты республики». В ее состав вошли делегаты от департаментов Буш-дю-Рон, Изер, Воклюз, Дром, Эро, Гар, Вар, Ардеш, Нижние Альпы, Верхние Альпы, Приморские Альпы, Верхняя Луара.
Эти факты говорят о том, что если позиции реакции в провинции были довольно сильны, то и силы республиканцев вовсе не были столь уж ничтожны. Известие о революции 18 марта в Париже привело к двойному результату. С одной стороны, оно вдохнуло веру и мужество в рабочие массы и в передовые республиканские элементы, а с другой – вызвало гнев реакционеров против Парижа.
Как известно, события 18 марта и провозглашение Парижской Коммуны привели к провозглашению Коммуны в Лионе, Сент-Этьенне, Крезо, Марселе, Тулузе, Нарбонне и Лиможе. Это говорит о том, что три города- Лион, Марсель и Тулуза, которые провозгласили у себя революционную Коммуну еще 4 сентября, не забыли о своей прежней борьбе.
Лион
В Лионе парижская революция получила тем больший отзвук, что у лионского населения отняли в сентябре 1870 года те революционные завоевания, которых ему удалось добиться в результате провозглашения Лионской Коммуны.
В самом деле, в Лионе после провозглашения утром 4 сентября республики (сразу же, как стало известно о капитуляции при Седане) произошли важные события. Лионские рабочие завладели ратушей и среди всеобщего энтузиазма провозгласили Коммуну, водрузив над мэрией красное знамя. Был создан Комитет общественного спасения, в который вошли как рабочие, являвшиеся членами Интернационала, так и буржуазные радикалы. Был создан также Комитет общественной безопасности.
Комитет общественного спасения осуществил серьезные изменения в административном аппарате. Префект, генеральный прокурор и некоторые другие бонапартистские чиновники были арестованы и заменены республиканцами.
Помимо того, Комитет общественного спасения принял следующие решения: о прекращении всех преследований по политическим делам и за участие в стачках, союзах и собраниях; об отмене субсидий религиозным учреждениям и передаче светским школам коммунальных помещений, предоставленных религиозным школам; о безвозмездном возвращении владельцам их постельного и носильного белья и орудий труда, заложенных в ломбарде на сумму, не превышающую 20 франков; об упразднении октруа [94]; о введении налога на недвижимую собственность и на капитал, превышающий тысячу франков.
Были приняты и другие декреты – об установлении максимального оклада служащим Коммуны в размере 1800 франков в год, о конфискации имущества лиц, покинувших город без уважительных причин и уклонившихся от его защиты, о смещении комиссаров полиции времен Второй империи и замене их представителями народа, избранными в каждом квартале города путем всеобщего голосования.
Из этого видно, что поведение Комитета общественного спасения в Лионе коренным образом отличалось от поведения «правительства национальной обороны». Но этот комитет не смог провести в жизнь все принятые им решения. Министр внутренних дел Гамбетта направил в Лион в качестве префекта одного из своих друзей, Этот новый префект, Шальмель-Лакур, сделал все возможное, чтобы свести на нет действия лионских революционеров.