Понедельник 22 мая
Итак, когда Париж проснулся, в стенах города уже находились значительные контингенты версальских войск. Они проделали в его укреплениях бреши, которые, казалось, невозможно было закрыть. Помимо воззвания, которое было опубликовано в «Journal Officiel», Комитет общественного спасения обратился к парижскому народу со следующей прокламацией:
«Граждане!
Ворота Сен-Клу, обстреливаемые одновременно с четырех сторон – батареями Мон-Валерьена, с высот Мортемара, из Мулино и из форта Исси, который был сдан в результате измены, захвачены версальцами, занявшими часть территории Парижа.
Эта неудача отнюдь не должна повергнуть вас в уныние, наоборот, она должна стимулировать вашу энергию. Народ, свергающий королей, разрушающий Бастилии, народ 1789 и 1793 годов, народ Революции не может в один день потерять плоды освобождения, которого он добился 18 марта.
Парижане, никто не должен уклоняться от участия в боях, ибо эта борьба – борьба Будущего против прошлого, Свободы против деспотизма, Равенства против монополий, Братства против рабства, Солидарности народов против эгоизма их угнетателей.
К оружию!
Итак, к оружию! Пусть Париж ощетинится баррикадами и пусть из-за этих импровизированных укреплений он снова бросит врагам свой боевой клич, клич гордости, вызова и вместе с тем клич победы, ибо Париж со своими баррикадами непобедим.
Нужно разобрать все мостовые; прежде всего потому, что неприятельские снаряды менее опасны, когда они падают прямо на землю, а кроме того, камни мостовых – это новое средство обороны; их следует сложить на балконах верхних этажей домов, расположенных друг от друга на известном расстоянии.
Пусть революционный Париж, Париж великих дней, исполнит свой долг! Коммуна и Комитет общественного опасения исполнят свой.
Комитет общественного спасения: Ант. Арно., Эд, Ф. Гамбон, Г. Ранвье».
Следует отметить, что подпись Бийорэ, которого предпочли Варлену при дополнительных выборах в Комитет общественного спасения, отсутствует под этой прокламацией, подчеркивавшей серьезность положения [198].
Что можно сказать об этом волнующем воззвании? Только то, что инструкции, которые в нем содержались, не могли усилить организованную защиту Парижа. Воззвание вносило путаницу в самый принцип военной организации. Призывая народ к борьбе на баррикадах, оно рассчитывало, конечно, на инициативу масс, но отсутствие четкой организации вооруженных сил Коммуны должно было тяжело сказаться на ходе боев в дни «Кровавой недели».
Кроме того, вести баррикадные бои в Париже в 1871 году было куда труднее, чем в июне 1848 года. «Османизация» города [199] привела к прокладке широких улиц. Вследствие этого баррикады стали гораздо более уязвимыми для артиллерийского огня.
В этих условиях Домбровский, который руководил вооруженными силами Коммуны и возможности действий которого значительно сократились, решил, по-видимому, пожертвовать собой в последнем бою. Он тем более подумывал об этом, что версальцы пытались скомпрометировать его и он, несмотря на свою бесспорную честность, чувствовал, что ему не доверяют [200].
Примерно так же был настроен гражданский делегат по военным делам Делеклюз, ветеран демократического движения. Он, несомненно, не хотел пережить поражения Коммуны.
Действия защитников Парижа в понедельник 22 мая, первый день «Кровавой недели», не были согласованы. В этот день версальские войска заняли площадь Звезды и спустились по Елисейским полям, заняв все кварталы, расположенные на их левой стороне, вплоть до казармы Пепиньер на площади Сент-Огюстен. Эти войска встретили сопротивление лишь на подступах к Тюильри.
Другие части версальской армии, продвигаясь вдоль линии крепостного вала внутри Парижа и вне его по направлению к воротам Курсель, Аньер и Клиши, захватили в плен множество федератов, занимавших позиции в Нёйи, Леваллуа и Сент-Уане.
В квартале Батиньоль, оказавшемся под непосредственной угрозой, было организовано сопротивление; площадь Клиши и Ла-Фурш были приведены в состояние обороны. Однако эту позицию можно было удержать лишь в том случае, если бы держался Монмартр. Но, увы! В этом народном квартале, где началось восстание 18 марта, ничего не было сделано для его обороны. Имевшиеся там орудия не были поставлены на лафеты, а пушки Военной школы были захвачены версальцами еще утром.
На левом берегу Сены версальцы заняли ворота Ванв, Монпарнасский вокзал и площадь Бретёй. Федераты, отступая, возвели баррикаду на улице Ренн (в верхней части улицы Вьё-Коломбье). Тем временем некоторые члены Коммуны и Центрального комитета собрались в Ратуше, но общее настроение было таково, что они занимались больше составлением прокламаций, чем выработкой конкретных директив для организации обороны.