— Молодцы, ребята!
Все обошлось хорошо. Солдаты окружили банду и тихо, незаметно подобрались к врагам. Старший лейтенант Кондратьев крикнул громко, отчетливо, как на занятиях по строевой подготовке:
— Встать, руки вверх! Сдавайтесь! Вы окружены, сдавайтесь!
И тут началась кутерьма. Бандиты схватили винтовки и автоматы и, укрываясь за стволы деревьев и кусты, стали бешено отстреливаться. Отползая и делая перебежки от одного дерева к другому, они постепенно отступали на север. Фашисты думали об одном — как бы быстрее уйти от преследования. Они, конечно, не знали, что в северной стороне залег взвод лейтенанта Чебякина. Через несколько минут за спиной гитлеровцев вновь послышался властный голос: Чебякин предлагал сдаться без боя. Но бандиты продолжали стрелять.
Вскоре пятеро фашистов были убиты. Когда упал шестой гитлеровец, один из бандитов, старый и тощий, вскочил и поднял кверху руки. Сейчас же вслед за ним бросили оружие и другие.
Ночевали мы опять в том же самом пустом старинном дворце. После ужина лейтенант Павловский подсел к Чебякину и, отворачиваясь от него, чтобы тот не заметил улыбку, сказал:
— Ну что ж, договоримся с комроты о переводе солдата Воробьева ко мне во взвод?
Чебякин не почувствовал насмешки и ответил вполне серьезно:
— Я ж тогда шутя сказал. Раз уж перевели ко мне, так пусть у меня и будет.
— Но ведь ты говорил, что это совсем никудышный солдат, — не унимался Павловский.
Чебякин пробормотал:
— Я вовсе не говорил, что совсем, — и впервые благосклонно посмотрел на солдата Воробьева, который стоял в это время возле дворца на посту.
Бандитов, взятых в плен, отправили в город. Оттуда на другой день сообщили, что несколько человек из разгромленной банды еще до боя успели укрыться на хуторах. Крестьяне ненавидели фашистов. Бандиты могли спрятаться только на хуторе кулака Бокмелдера. Сам Бокмелдер ушел в гитлеровскую армию и был неизвестно где. Батраки после прихода Советской Армии бросили дом своего хозяина и стали работать в городе на заводе. На хуторе жила только жена Бокмелдера, злобная женщина. Соседи про нее говорили, что она «и себя-то любит до обеда».
Первый взвод получил задание сделать обыск на хуторе кулака и задержать бандитов. Во время выполнения этого боевого задания снова отличился солдат Воробьев. Позднее лейтенант Чебякин обо всем нам рассказал подробно.
До каменного моста, который соединяет низкие берега маленькой тихой речушки, солдаты ехали на грузовых автомашинах. Потом пошли пешком: так безопаснее в случае неожиданного нападения.
На хуторе было необычайно тихо, не видно ни собак, ни коров, ни кур. Только ветер раскачивал березу возле колодца да слегка поскрипывали двери в пустом сарае. Мертвый хутор.
Возле огромной веранды с разбитыми стеклами стояла походная армейская кухня. Она заржавела и находилась в таком запущенном состоянии, что каждому было ясно: стоит она тут без надзора уже много месяцев, а может быть, не один год, бандиты ею, конечно, не пользуются.
Запустение чувствовалось и в многочисленных комнатах дома: толстый слой пыли на полу, паутина в углах, мебель сдвинута с места, а в иных комнатах ее совсем нет.
Хозяйку дома солдаты нашли в спальне. Она сидела за столиком у окна и читала книжку в кожаном потертом переплете с желтоватыми от древности листами. Хозяйка взглянула на солдат колючим, холодным взглядом и сказала по-латышски, что в доме, кроме нее, никого нет. Она несколько секунд помолчала, уткнувшись неподвижным взглядом в книгу, затем снова повернулась к солдатам и потребовала, чтобы они удалились, так как ей нездоровится и хочется быть одной.
Чебякин показал женщине разрешение на обыск. Хозяйка хутора спокойно посмотрела на бумажку и отвернулась к книге. Лейтенант только подивился хладнокровию женщины.
Солдаты сделали тщательный обыск во дворе и в доме, но ничего подозрительного не нашли. Пора было уходить с хутора. Чебякин разрешил бойцам перекурить и отдохнуть, а сам стал прохаживаться по двору и обдумывать, что же ему делать дальше. Бандиты были где-то поблизости, но где? Солдаты расселись во дворе — на бревнах, на старых кирпичах, сваленных в кучу, — и начали свертывать из газет козьи ножки. Илья Воробьев не курил и от нечего делать ходил возле дома своей тяжелой походкой. Вот он подошел к высокой березе, которая росла у колодца, и вдруг полез на нее. Солдаты начали подсмеиваться над ним. Командир отделения крикнул: