ни судьбы, ни истин.Только смерть. Даже странно, что это и есть идея.Видно, знать мне дано, что идей без всеобщности — нету,И что Правда всегда, — даже если, как я, не прав ты, —Это Правда для всех. Или вовсе не Правда это,Просто страстная ложь, вдохновенный отказ от Правды.Просто страстная ложь, где победа — обгон без правил,Вера в то, что сойдёт (как приятно, что Вера всё же).Не достигнувших Бога в пути подбирает дьявол.Души адский огонь согревает почти как Божий.Это знать мне дано. Хоть я мыслью об этом не знаю.Бога нет! А я верен своим представленьям и взглядам.Просто в сердце моём ноет горечь, как рана сквозная.И по-прежнему девушка стонет беспомощно рядом.Просто девушка эта — раздета — как всех раздели.Просто очень нежна — и в крови у неё рубаха.А эсэсовец смотрит — всё так же он верен Цели.Я не скоро пойму, что всё так же он верен Страху.На груди его — крест. А в глазах — ощущенье силы.Сталь. Стандартная сталь — и по мужеству, и по цвету.Но всё чаще мне кажется: что-то ещё в них было.Что-то было, чего я не помню, хоть видел это.Я лишь ненависть помню одну — мне ж всего пятнадцать.Я не знал до сих пор, а теперь уж и знать не буду,Что и в ней, и за ней подлый страх без неё остаться,Что не столько она, сколько он в этом хрипе: «Jude!»,Что лишь ненависть схлынет, и ляжет на сердце глыбойВсё, что мамой навеяно мальчику в курточке куцей,Всё, что помнится всем, что теперь ему помнить — гибель.Как лунатику гибель у края стены очнуться.…И не скоро поймёт он — что сам он прижат, как муха.Что тут ненависть — верность. Заметят бесстрастье — исторгнут.Правят страсти кухарочьи, вырядясь творчеством Духа,И гордятся собой… И спасенье одно — в восторге.Ах, восторженный страх, подлый страх! Простота святая!Это искренне сердце подвластно гремучим фразам.Это веру в нелепость с восторгом душа подтверждает.Это чувство, а чувство — известно! — точней, чем разум.И возвышенней тоже… Ах, чувство! Ничто с ним не стыдно.Разве стыден восторг неуёмный в любви к отчизне?Нынче в моде восторг. Быть восторженным стало солидно.Чувство знает, что лучше лишать, чем лишаться жизни.Знает также оно, что приятней терзать, чем терзаться,И поэтому проще, когда в твоих мыслях — пусто.Чувством помнить легко про опасность любви и братства,Чувством просто забыть, что бывают другие чувства.И беречь свой восторг, и гордиться, служа ему верно.И по трупам шагать, выполняя свой долг солдата…Ах, германская армия! Храбрость твоя — безмерна!Но трусливые души твои составляли штаты…Шли они по земле как рабы, увлечённые властью.И учились гордиться уменьем на гордость плюнуть.С каждой новой победой всё больше в них было рабства.